Прайд.

[El-Dino]

- 1 -
История эта началась в 1995 году. Жил я тогда в провинциальном промышленном городе, которого еще не совсем коснулись новые времена. Город, хоть и был по статусу всего лишь районным центром, но по населению подбирался к миллиону, а по промышленности входил в десятку самых развитых городов бывшего Союза. Заводы, в большинстве своем, работали. Но рабочий класс, как говорится, уже не тот. Пьют, сволочи. Поэтому большинство руководящих должностей занимали женщины - не очень молодые, не очень красивые, но, обычно, ухоженные и сексуально голодные. Короче говоря, драть их надо в полный рост.
Я тогда был молодой, атлетически сложенный мужчина, 26 лет отроду, неженатый, старался соблюдать умеренность во всем. Поэтому я постоянно привлекал внимание женской половины человечества. Конечно, грех было не пользоваться предоставляющимися возможностями. Но трахаться просто ради самого процесса не всегда хотелось, а жениться мне еще было рановато.
Еще со школы основным моим увлечением была литература. Я мог всю ночь читать под одеялом при свете фонаря, чтобы не ругали родители. В советское время существовала жесткая цензура, и не всегда можно было достать нужную книгу. Но после развала империи наступила полная свобода слова и печати. Новые издательства появлялись чуть не каждый месяц, и для привлечения читателей печатали такие книги, о которых раньше и мечтать не приходилось. В продаже появились Ницше, Джеймс Джойс, Генри Миллер, Кафка, Маркиз де Сад. Я уже не говорю об откровенной порнухе, которая продавалась на каждом лотке в виде брошюрок, отпечатанных на плохой газетной бумаге. Психология взаимоотношений полов всегда очень интересовала меня, поэтому я выискивал новинки и скупал их пачками. И вот попалась мне в руки книга Эдуарда Лимонова «Палач». Кто читал, тот знает, что в ней рассказывается о польском эмигранте, живущем в Америке и зарабатывающем себе на жизнь тем, что занимается жестким сексом с дамами бальзаковского возраста. Конечно, в книге все заканчивается плохо, и у нас не Америка, но, прочитав книгу, я задумался. Рациональное зерно в ней есть, и хуем можно значительно быстрее пробить себе дорогу, чем мозгами. А поскольку и то и другое у меня было в наличии, я решил все хорошенько обдумать.
Но жизнь, как известно, вносит свои коррективы в любые планы.
Работал я на крупном горно-обогатительном комбинате начальником бюро в отделе снабжения после окончания экономического института. И поскольку я хороший работник и уже взрослый мальчик, и мне неудобно было жить вместе с родителями, на заводе пошли мне на встречу, выделив комнату в общаге. Кухни нет, но комната большая и, главное, ванна и туалет свои.
Так вот, как-то в начале лета в пятницу прихожу я с работы домой. Первым делом – в душ. Раздеваюсь догола, полотенце в руки и в ванную. И тут стук в дверь. Думая, что это, как обычно, сосед-алканавт пришел просить денег взаймы на бутылку, обматываю полотенце вокруг талии и открываю дверь, вспоминая обычный набор матерных слов для общения с гегемоном. Но, не тут-то было. На пороге стоит председатель нашего профкома Анна Павловна, дама во всех отношениях выдающаяся. Рост под метр восемьдесят, здоровенная грудь, и еще более здоровенная задница. Лет сорок, может, чуть больше. В общем, баба кровь с молоком.
Увидев меня, как говорится, во всей красе, дама сначала оторопела, но потом что-то в ее мозгах перемкнуло, взгляд стал злым, и она разразилась гневной тирадой:
- А на каком основании Вы, Леонид Владимирович, единолично занимаете комнату, в которой могли бы проживать три человека?
Мгновенно оценив ситуацию, я сделал несколько выводов. Во-первых, мой торс ей понравился. Во-вторых, у дамы хронический недоеб, и вид почти голого мужика, с одной стороны, ее возбудил, с другой, разозлил. В-третьих, есть шанс начать приводить в действие свой план.
Набравшись храбрости, а, скорее, нахальства, я вежливо произнес:
- Входите, пожалуйста, Анна Павловна. Все документы у меня в порядке, есть решение профкома, Вами же подписанное, и сейчас я Вам его покажу.
Не оглядываясь на женщину, я прошел в комнату. За спиной я услышал, как закрылась дверь, и дама вошла за мной в комнату. Я наклонился к ящику стола, что бы достать документы, и в этот момент с меня, как бы случайно, упало полотенце, и перед женщиной оказалась моя голая задница.
Не знаю, правда ли то, что женщин возбуждают мужские ягодицы, но я решил усилить эффект, повернувшись к женщине лицом.
- Ах, ради Бога, извините, - сказал я, поднимая полотенце.
Перед Анной Павловной закачался мой полувозбужденный хуй. Я увидел, как расширились ее глаза, и услышал участившееся дыхание. Пока я подходил к ней, она даже не попыталась отвернуться или что-то сказать.
Подойдя к ней вплотную и заглянув в расширившиеся зрачки, я тихо, но уверенно произнес:
-Что, сучка, слюнки потекли, а ну-ка становись в позу.
Схватив ее за руку, я подвел ее к столу, положил на него грудью и рывком поднял подол платья. То ли от неожиданности, то ли от возбуждения, она даже не возмущалась и не сопротивлялась. Я рывком стащил с нее трусы и своей ногой бесцеремонно растолкал ее ноги шире плеч. Она лежала на столе, выставив вверх шикарную жопу, и тяжело дышала. Между развалившимися в стороны жопинами на меня смотрело подрагивающее кольцо заднего прохода, а чуть ниже – истекающие соками толстые и волосатые губы пизды.
Для начала я вставил ей в пизду большой палец, крепко обхватив остальной частью руки ее волосатый лобок и прижав ладонью клитор. Палец вошел в пизду, не встречая никакого сопротивления, хотя дырка оказалась довольно тугой и не разработанной. Усилив давление на большой палец, я нашел точку «Ж» и начал ритмично надавливать на нее. Из горла женщины вырвался то ли стон, то ли вздох, и ее ноги начали мелко дрожать, а из пизды обильно полилась влага, смочив мне всю кисть.
Мой хуй напрягся, как арабский жеребец и рвался в бой. Выдернув из пизды пальцы, для того что бы еще больше унизить эту бабу, я закинул ее левую ногу на стол. Взявшись одной рукой за плотную и широкую ляжку и положив вторую ей на бедро, я вдвинул своего жеребца в дырку. Хуй входил плотно, видимо, ее действительно давно никто не ебал.
Через десяток фрикций снизу послышался сдавленный хрип, и до меня долетели слова:
-Да. Да, крепче, еще крепче!
- Молчи, блядь, - оборвал я ее и хлестнул ладонью по горячей жопе.
- Ах, не надо! – донесся крик.
- Надо, Аня, надо,- ответил я, продолжая наносить сильные удары, от которых ее жопа на глазах стала принимать сначала розовый, а потом красный цвет. Из ее горла вылетали уже не стоны, а сплошной вой. Она непрерывно кончала, я ощущал это по конвульсивным сжатиям ее влагалища и обильным выделениям из пизды. Когда я стал сжимать и крутить ее клитор, вой перешел в визг, и я тоже позволил себе кончить прямо в ее голодную матку.
Выдернув из нее хуй и не позволив ей прийти в себя, я рывком поднял ее со стола. Она стояла передо мной с размазанной по лицу помадой и макияжем, все еще задранным подолом и лежащими на туфлях трусами.
- Догола, быстро,- приказал я, не терпящим возражений голосом.
Видимо, поняв, что возражать себе дороже, она лихорадочно сдернула через голову платье, переступила через трусы, сняла туфли и быстро расстегнула лифчик. Прямо мне в лицо вывалились ее большие сиськи со стоячими коричневыми сосками.
- На четвереньки, щель, ползи в ванную.
Она опустилась на пол и, неуклюже переставляя руки и ноги и виляя огромной жопой, поползла в ванную. Сзади мне было видно, как из ее пизды вытекала моя сперма и стекала вниз по ляжкам.
- Не тормози, - прикрикнул я на нее, когда она замешкалась у дверей, и отвесил ей звонкий подсрачник ногой. Она вползла в ванную и осталась стоять на карачках задом ко мне.
- Лезь в ванну, ляг на спину, колени к груди, раздвинь пизду руками, - следовали один за другим мои приказы. Она все безропотно выполняла. Мне открылся вид на ее раздроченную дырку, из которой продолжала вытекать моя сперма вперемешку с ее соками.
- После ебли все хорошие девочки должны подмываться, - сказал я, тоже влезая в ванну. Она, видимо, ожидала, что я включу душ, но я, направив на нее свой хуй, стал ссать ей прямо в промежность и открытую пизду. Моча попадала внутрь дыры, вымывала оттуда сперму и скатывалась вниз между ее ягодицами на дно ванны. Могу точно сказать – такого она еще не испытывала. Воля ее уже была сломлена, и ей оставалось только подчиняться и получать удовольствие. Недоеб взял свое, и ей, похоже, начинало нравиться то, что я с ней делаю.
Я вылез из ванны. Она осталась неподвижно лежать на дне в луже мочи.
- Лежать и не двигаться, скоро вернусь, - строго сказал я. Она, молча, кивнула.
Я вышел из ванной, взял в комнате кухонный табурет и вернулся назад.
Я приказал ей встать в ванне, поставил на дно ванны табурет, а затем заставил на него сесть и опереться спиной о кафельную стенку. Ноги она опять прижала к груди, выставив мне на обозрение все свои прелести.
- С этого момента будешь называть меня только Мастером, когда рядом никого нет. Поняла?
- Да, Мастер, - с дрожью в голосе ответила она, - а что Вы собираетесь делать?
- Ничего особенного. Просто побрею на лысо твою обтруханную манду и сраку.
- Нет, нет, не надо, - взмолилась она, - что же я мужу скажу, если он это увидит?
- Это твое дело, а если будешь сопротивляться, я тебя свяжу и распишу твою жопу ремнем так, что три дня сидеть не сможешь. Поняла?
Да, Мастер, - покорно ответила она, глядя на мои приготовления к выше указанной процедуре.
Включив воду, я облил ее лобок и обильно покрыл его пеной для бритья. Взяв опасную бритву, я открыл ее, показав ей блестящее лезвие.
- Дернешься – отрежу что-нибудь лишнее, - сказал я и начал процедуру.
Сначала осторожно выбрил лобок, а затем перешел к промежности, выбривая половые губы, верхнюю часть ляжек и ложбинку между ягодицами. Процесс шел медленно, но с явным удовольствием для обеих сторон. Мне нравилось растягивать в стороны все ее складки, добираясь до труднодоступных мест, а она опять так сильно текла, что могла в любой момент кончить и пораниться о бритву.
Когда с волосами было покончено, я взял с полки крем после бритья и стал с удовольствием втирать его в нежную кожу. Моя подопечная тихонько стонала от получаемого удовольствия. А когда я поднес зеркало, что бы она тоже полюбовалась на свою лысую пизду, она начала кончать просто от увиденного. От этого мой хуй опять напрягся, как ракета перед стартом. Не давая ей подняться с табуретки, я вогнал его ей в хлюпающую пиздень, сделал несколько качков, и, смочив его ее соками, вогнал с размаху в сраку. Ее глаза вылезли из орбит, а из горла вырвался крик боли.
- Ори, сука, ори, - сказал я насмешливо, продолжая долбить ее жопу.
Плотный и горячий канал ее задницы постепенно привыкал к моему хую, растягивался и становился более эластичным. Это был кайф! Анька тоже вошла во вкус и стала сама натирать себе клитор и поддавать жопой мне навстречу. Долго так продолжаться не могло. Я брызнул своей спермой прямо в ее потроха, напоследок так вогнав хуй, что чуть не вогнал туда же и яйца. Анька опять дико завизжала и снова кончила.
Хуй с хлюпаньем вылез из ее жопы, но на этом я не остановился. Приказав ей опустить ноги, я схватил ее за волосы, заставил немного наклониться и вогнал хуй ей прямо в рот. Хуй был весь в ее говне и моей сперме, она пыталась уклониться, но я только сильнее потянул ее за волосы, приказав:
- Настоящая блядь должна убирать за собой, обсоси свое говно так, чтобы было чисто!
Она покорно открыла рот и начала облизывать мою залупу. Через несколько минут ее работы языком, я вытащил у нее изо рта свой хуй, убедился, что он чистый, и смилостивился над ней:
- Теперь можешь сама помыться, а затем возвращайся в комнату.
Выйдя из ванной, я зашел в комнату и как был, в чем мать родила, развалился на кресле и закурил сигарету.
Только я затушил сигарету в пепельнице, как на пороге комнаты появилась моя новоиспеченная блядь. Она приняла душ, смыла с лица размазанную косметику и выглядела довольно прилично для ее возраста. А глаза светились от удовольствия. Увидев это, я решил, что нельзя давать этой сучке ни малейшего послабления.
- Это, что еще такое? Забыла, как надо передвигаться в присутствии Мастера, щель? Живо на четвереньки и к ноге!
В ее глазах снова появился испуг, она живо опустилась на карачки и подползла к моему креслу.
- Вижу, что урок тебе не впрок, - сказал я, поднялся с кресла, зажал ее голову между колен и вытащил ремень из брюк, которые висели рядом на стуле.
- Двенадцать горячих. Считай, - объявил я и начал, не торопясь, наносить удары по ее жопе.
- Ай, раз, - завопила она, - ай, два….
Когда счет был окончен на ее жирной жопе остались двенадцать красных рубцов. Бил я, довольно, сильно, так что в ближайшее время спокойно сидеть ей не светило.
Я выпустил ее голову, чуть отодвинулся и приказал:
- Встань на колени, руки за голову, смотреть в глаза и слушать приказы.
Она поднялась с четверенек, стала на колени, заложила руки за голову и посмотрела на меня преданными заплаканными глазами. Сиськи ее упруго выпирали, соски все еще были возбуждены.
- Слушай меня и потом не говори, что не поняла. С этого момента ты моя вещь, я могу сделать с тобой все, что захочу. Буду ебать тебя, где захочу, когда захочу и куда захочу: в рот, в пизду, в сраку. Поняла?
- Да, Мастер.
- Дальше. Ты купишь крем депилятор и будешь поддерживать свою щель в таком же состоянии, в каком она находится сейчас – ни единого волоска. Ты забудешь, что такое трусы и будешь всегда ходить под платьем голой. Брюки тоже под запретом. Твои дырки должны быть всегда готовыми принять мой хуй. А теперь одевайся и вон отсюда. В понедельник зайду и проверю.
Она начала лихорадочно натягивать платье, надела туфли и потянулась за трусами.
- Куда полезла, что опять по жопе захотела?
- Нет, нет, простите, Мастер, я машинально, я больше не буду, - униженно заскулила она.
- Вон отсюда, - грубо заорал я, и она, униженно кланяясь, задом засеменила к дверям. Вышла в прихожую, и я услышал, как за ней закрылась дверь. Я опять развалился в кресле, закурил новую сигарету и стал обдумывать свои дальнейшие действия.

[El-Dino]

- 2 –
Прежде всего, я составил список покупок, которые надо было сделать в секс-шопе. Дилдо, вибраторы, анальные и вагинальные шарики, анальная пробка, возбуждающие кремы и т.д., и т.п. Прикинул – сумма получалась внушительная. Но деньги у меня были и, если план сработает, то жалеть о потраченных деньгах не придется. Кроме того, я набросал чертежи некоторых приспособлений, которые предстояло сделать на заводе: кольца, блоки, крюки...С этим, вообще, проблем не должно было возникнуть, у меня был хороший знакомый в механическом цеху – мастер на все руки (когда трезвый). Он за бутылку водки мог сделать все, что угодно.
Отложив в сторону список, я принял душ, и хотя время было еще детское, с чувством выполненного долга лег спать.
На следующий день, в субботу, я направился в центр города за покупками. У девчонки, продавщицы секс-шопа, чуть глаза на лоб не вылезли, когда я выложил перед ней свой список. Кроме того, пришлось купить еще несколько прибамбасов, о которых я не подумал сразу: кожаный ошейник, кожаные браслеты на ноги и руки с карабинами и цепями, кожаная сбруя, плетка, хлыст с плетеной рукояткой и тонкий телескопический стек. Он представлял собой небольшой цилиндр, но при нажатии на кнопку из него выскакивала длинная тонкая пружина, которой можно было наносить весьма чувствительные удары. Еще одним приобретением был вакуумный насос. Это была резиновая груша, из которой торчала гофрированная трубка. На конце трубки была закреплена прозрачная пластиковая воронка, края которой были обтянуты мягкой резиной. Как мне объяснили в магазине, воронка накладывается сверху на пизду так, что внутри оказываются срамные губы и клитор. С помощью резины воронка плотно охватывает промежность. Нажимая на грушу, внутри можно создать вакуум. При этом кровь начинает приливать к пизде, срамные губы и клитор надуваются. На фотке, которую мне показали в магазине, у бабы после этой процедуры срамные губы и клитор были похожи на жирные сардельки. Продавщица сказала, что если это делать регулярно, то они будут всегда оставаться в таком состоянии. Но больше всего мне понравились японские шарики со встроенным вибратором и дистанционным управлением, которые можно было вставить бабе в любую дырку, а потом по желанию включать их. В паспорте было написано, что радиус действия пульта 100-150 метров, что меня вполне устраивало.
Приехав домой и, разложив на столе все свои покупки, я настолько возбудился, что мне не терпелось испробовать их на ком-нибудь. Поразмыслив, я решил вызвать на эксперимент Анну Павловну. Но для этого нужно было иметь ее домашний, а еще лучше, мобильный телефон. Скорее всего, их могла знать комендант общежития, старая мымра, лет за пятьдесят. Морда у нее когда-то, видимо, была симпатичная, но сейчас напоминала печеное яблоко. Фигура тоже была совершенно непонятная – сверху абсолютно плоская, сиськи возле пояса, а снизу полные короткие ноги и огромная жопа, которой она активно виляла из стороны в сторону при ходьбе. Иногда, если она попадалась мне навстречу, я опасался, как бы не упасть, если она случайно меня ею заденет. Звали ее Маргарита Семеновна, но за глаза все ее называли королевой Марго или просто Марго.
Я спустился на первый этаж, постучал в дверь кабинета Марго и вошел, не дожидаясь ответа. Марго сидела за своим столом, и как то странно посмотрела на меня, видимо, почему то смутившись. Но потом в ее мозгах что-то сработало, и она, улыбнувшись, произнесла:
- А, добрый день, Леонид Владимирович! Что Вас ко мне привело?
- Добрый день, Маргарита Семеновна. Понимаете, ко мне вчера заходила с проверкой Анна Павловна и забыла у меня папку с документами. Не могли бы Вы дать мне ее домашний или мобильный телефон? Вдруг там, что-то важное?
- Да, да, конечно, сейчас я Вам запишу, - она быстро записала на листке бумаги телефоны, протянула его мне, и хитро улыбнувшись, спросила:
- А что это Анна Павловна вчера так быстро ушла после осмотра Вашей комнаты? Даже ко мне не зашла. Вся такая раскрасневшаяся была, и глаза как-то странно блестели.
Мгновенно оценив ситуацию, я решил, что нашел еще одного подопытного кролика.
- Я и Вам могу показать то, что вчера видела Анна Павловна. И даже больше.
Марго как-то странно на меня посмотрела, немного помялась и спросила:
- Может быть немного попозже?
- Нет, нет, именно сейчас, - сказал я, зная, что ковать железо нужно пока оно горячо. Я решительно подошел к ней, за руку вытащил из-за стола и повел за собой к своей комнате. Мне показалось, что она как то странно виляет жопой, больше, чем обычно.
Подойдя к своей комнате, я открыл дверь, пропустил Марго вперед и, даже, немного подтолкнул в спину. Мне было интересно, как она прореагирует, увидев выставку необычных предметов, разложенных на столе. Зайдя сбоку от Марго, я увидел, как расширились ее глаза. Ртом она судорожно втягивала воздух.
- Ну, что ж приступим. С чего начнем? Может быть с этого? – нагло спросил я, беря в руки огромный вибратор.
- Нет, нет, не надо, - завопила Марго, но я уже завернул руки ей за спину, сделал подсечку, и поставил ее раком, опустив грудью на диван. Передо мной опять оказалась выставленная вверх женская жопа. Натренированным движением, не отпуская ее рук, я задрал подол платья. Под ним оказались шелковые трико такие, как носили в пятидесятые годы. С трудом стащив их вниз, я, буквально, оторопел. Из пизды и жопы Марго торчали какие-то зеленые хвостики, похоже, от овощей. Подавив свое удивление, я по очереди потянул за них и извлек из обеих ее дырок два, довольно больших, кабачка-цукини. Как они в ней поместились, непонятно. Между ног Марго на меня смотрели две широко открытые дыры. Снизу, между красных раздроченных половых губ, зияла дырка пизды с вывернутыми внутренними губами и торчащим длинным клитором. А между ягодиц подмигивало широко открытое, с воспаленными красными краями отверстие сраки, через которое просматривались даже стенки прямой кишки. Волосы на лобке и вокруг пизды были седоватыми и довольно редкими. Видимо, к старости мужики лысеют головой, а бабы – пиздой.
- Понятно, - сказал я, - развлекаемся в одиночку.
- Пожалуйста, не говорите никому, я все для Вас сделаю, - проскулила Марго из-под подола, который закрывал ей голову.
- Кто бы сомневался, - насмешливо сказал я и задвинул ей в сраку вибратор. Дырка бала настолько широкой, что с легкостью приняла в себя вибратор диаметром в шесть сантиметров и длиной сантиметров тридцать. Он буквально провалился в нее. Включив его и услышав поскуливание старой бляди, я решил продолжить начатое и заняться пиздой. Отпустив ее руки и немного покрутив клитор, я вставил сразу три пальца ей в пиздень. Там было так просторно и сыро, что вскоре я добавил к ним четвертый палец, а затем, сложив ладонь лодочкой, загнал ее всю до запястья. Из-под подола раздался хрип, и ее жопа начала дергаться вперед-назад. О сопротивлении уже не было речи. Сучка дергалась, из пизды лились соки. Она непрерывно кончала. Я решил ускорить процесс, сжал пальцы и начал долбить ее кулаком. Я чувствовал, как мой кулак буквально бьет ее по шейке матки. Постепенно рука чуть ли не по локоть влезла к ней в пизду. Марго выгнулась дугой, отдавая мне на растерзание все свои дырки. Постепенно ее вопли стихли, и она опять повалилась лицом в диван. Я с хлюпаньем вытащил кулак из ее пизды, оставив работающий вибратор в жопе, и пошел в ванную помыть руки.
Вернувшись назад, я увидел, что картина не изменилась. Марго, по прежнему, стояла у дивана на коленях, а в ее жопе жужжал включенный вибратор. Выдернув его из жопы и выключив, я за волосы поднял ее с дивана, поставил на колени и сунул вибратор ей в рот.
- Оближи, блядь, что бы был чистым.
Она с готовностью стала вылизывать собственное дерьмо. Закончив, она посмотрела на меня преданными заплаканными глазами:
- Спасибо, Ленечка, мальчик мой. Я уже не помню, когда так кончала.
- Какой я тебе Ленечка, а тем более мальчик? – заорал я и начал хлестать ее ладонью по морде, приговаривая, - хозяин, Мастер – вот кто я. Поняла? Повтори!
- Да, Мастер, я поняла, - сквозь всхлипывания услышал я ее голос.
- Ну, раз поняла, продолжим, - сказал я, доставая хуй и засовывая его ей в рот, - соси, щель!
Она покорно выполнила приказ, широко открыв рот. Я буквально ебал ее в голову, загоняя хуй в самое горло, так, что мои яйца бились об ее подбородок. Возбуждение взяло свое, и вскоре я спустил ей прямо в желудок, плотно прижавшись лобком к ее морде. Я слышал, как моя сперма с бульканьем стекает по ее пищеводу. Опять повалив ее грудью на диван, я снова вогнал в ее дырки кабачки. Они легко провалились внутрь ее утробы. Подняв ее на ноги, я сдернул с нее трико, которые валялись на полу, и отдал уже привычный приказ:
- Отныне никаких трусов, ясно?
- Да, Мастер.
- Овощи до вечера не вынимать. Вытащишь – хуже будет. Зайду, проверю. Без моей проверки домой не уходить! А теперь пошла вон!
- Да, Мастер, - поклонилась она и вылетела из комнаты.
Звонить Аньке мне уже не хотелось, тем более, что я нашел новую игрушку и придумывал, что бы такого мне сотворить с ней вечером. Я сходил в соседнее кафе, пообедал, вернулся домой и улегся перед телевизором. Постепенно я задремал.
Проснулся я от того, что кто-то тихо скребся в дверь. В комнате было сумрачно, и, взглянув на часы, я увидел, что уже девять часов вечера. Открыв дверь, я увидел униженно склонившуюся Марго.
- Тебе чего? - грозно спросил я.
- Простите, Мастер, Вы обещали провести проверку, - униженно промямлила она.
- Ладно, заходи. Но сначала подготовься. Сними платье, становись на четвереньки и заползай в комнату.
- Как прямо здесь, в коридоре?
- Да, здесь. И пошевеливайся, а то мало не покажется.
Она судорожно начала расстегивать пуговицы, сняла платье и лифчик, которые я тут же у нее отобрал. Трусов на ней, как я и приказывал, не было. Я впервые увидел ее сиськи. Они свисали почти до пупка и напоминали растянувшиеся гандоны, в которые налили по полведра воды. На их концах свисали длинные коричневые соски, размером сантиметра три. Оглянувшись на пустой коридор, она опустилась на четвереньки и мимо меня заползла в комнату. При этом ее сиськи буквально волочились по полу.
Закрыв дверь, я вошел за ней. Она стояла посредине комнаты на четвереньках, и из ее дырок торчали хвостики кабачков.
- Ну, что, хорошо провела время? – спросил я.
- Мастер, они все мне там так ужасно растянули. И я кончила, наверное, раз двадцать за это время. Я больше уже не смогу.
- Ничего сейчас мы это увидим.
С этими словами я бросил ее спиной на диван и начал подготовку. Для начала я надел ей на лодыжки и запястья кожаные браслеты, соединил с помощью карабинов попарно ее ноги и руки и притянул их цепями к изголовью дивана. Она оказалась в позе распятой лягушки, выставив напоказ свои растянутые воспаленные дырки, в которых торчали кабачки. Сиськи развалились в стороны и упали под мышки. Я выдернул кабачки из нее и брезгливо бросил на пол. Затем я вогнал ей в пизду огромный пупырчатый дилдо, а в жопу запустил японские шарики. Дилдо заметно сузил дырку в ее жопе. Туда- то, предварительно включив вибрацию шариков с помощью пульта, я и засадил свой звенящий от напряжения хуй. Я начал мощные качки, ощущая с одной стороны вибрацию шариков, а с другой – пупырышки дилдо в ее пизде. Она хватала ртом воздух, как вытащенная из воды рыба, а я мощно таранил дырку ее жопы, не обращая внимания на ее болезненные судороги. Через некоторое время она, видимо, преодолела болевой порог и начала беспрерывно кончать. Я выдернул хуй из ее жопы, и, сделав несколько качков рукой, кончил прямо в ее широко открытый рот. На этом процедура не закончилась. Я заставил ее облизать мой хуй, а затем шарики и дилдо. Когда все было закончено, я снял с нее браслеты, поднял с дивана. Она опять упала на карачки и покорно ждала моих приказов.
- Все, свободна, ползи отсюда, оденешься в коридоре. Да, забери свои овощи, - приказал я, открывая дверь и выбрасывая наружу ее шмотки и кабачки. Она на четвереньках выползла в коридор и стала судорожно натягивать на себя платье.
- Вот еще что, манду и сраку побрить начисто, чтобы твоя седая волосня не лезла мне в глаза. Завтра отдыхай, а в понедельник я решу, что с тобой делать дальше, - сказал я и захлопнул дверь.

[El-Dino]

- 3 –
В воскресенье до обеда я провалялся на диване, прокручивая в голове события предыдущих дней и обдумывая планы на будущее. Затем я сел к столу и, представив себя Штирлицем, начал составлять план дальнейших действий. Для начала я очертил круг лиц, с которыми предстояло работать.
Кроме тех двух блядей, которые уже были мною оприходованы, мне для выполнения моих планов предстояло разобраться еще с несколькими бабами.
Прежде всего, заместитель Генерального директора по кадрам Таисия Макаровна. От нее напрямую зависело мое продвижение по служебной лестнице. Она очень давно, еще со времен Совка, работала с нашим Генералом (так мы называли нашего Генерального директора), и он безоговорочно ей доверял. Это была пятидесяти пятилетняя монументальная баба весом под сто килограмм, но какая-то бесформенная. Как бревно, которое поставили на попа. Раскачать такую бабу на еблю, задача тяжкая, но выполнимая.
Далее шел экономический блок: главный бухгалтер, коммерческий директор и финансовый директор. От них напрямую зависело мое благосостояние, так как отдел снабжения, в котором я работал, - это золотое дно, если подойти к делу творчески. Три бабы, которые занимали эти должности, были в чем-то похожи, хотя внешне разительно отличались друг от друга.
Похожесть была в том, что все они были примерно одного возраста, где-то около тридцати лет. Всех их приволок на комбинат наш Генерал, и они были преданы ему, как собаки. Все они были опытными специалистами и в головах у них были настоящие мозги, а не опилки. Кроме того, насколько я знал, все они почему-то были не замужем.
В остальном же между ними не было ничего общего.
Главный бухгалтер, Валентина Викторовна, была худой женщиной с бледным невыразительным лицом, без намека на косметику. Рост чуть выше среднего. Волосы – светлые, прямые. Ни груди, ни задницы. В общем, вобла сушенная. Вдобавок ко всему, затемненные очки на пол лица. С ней я еще ни разу не общался, ни по работе, ни по личным вопросам. Встречаясь с ней в коридоре, я вежливо здоровался, а она обычно, молча, кивала в ответ. И не более того.
Финансовый директор, Елена Викторовна, - среднего роста пухленькая. Волосы огненно-рыжего цвета, похоже, натуральные. Глаза зеленые. Всегда ярко накрашенная, с высокой прической, туфли на высоченных каблуках. Предпочитает одеваться в зеленые цвета, оттеняющие ее волосы и глаза. От одного взгляда на нее у всех мужиков начинали течь слюни и топорщиться ширинки на штанах. Но, в то же время, ни один из них не мог похвастаться не то, что победой над ней, но даже легким флиртом. Несмотря на свою привлекательную внешность, она явно не испытывала никакой симпатии к представителям мужского пола, поддерживая с ними сугубо деловые отношения. Правда, я чувствовал, что она, почему-то, выделяла меня среди остальных. Мне несколько раз приходилось общаться с ней по производственным вопросам, но при разговоре со мной она, как-то удивленно, смотрела на меня, как будто не могла поверить, что такая мелкая сошка вроде меня может общаться с такой высокопоставленной особой. Конечно же, меня это немного задевало, но, как говорится, каждый сверчок, знай свой шесток, и я относился к этому по-философски.
Коммерческий директор, Фарида Бекировна, невысокого роста татарочка. Точеная фигурка, короткие гладкие черные волосы, пухлые красные губы и огромные темно-синие чуть раскосые глаза. Одевается тоже во все черное, преимущественно кожаное. Платья, юбки, брючки и кофточки всегда в облипочку, как будто это вторая кожа. Не знаю, как у других мужиков, а у меня при ее виде возникало желание опуститься перед ней на колени и выполнять все ее желания.
Короче говоря, если сравнивать этих трех женщин с представителями звериного царства, то поневоле на ум приходило сравнение с львицами. Такие же невозмутимые и вальяжные, знающие свою силу, но, при необходимости, проявляющие мгновенную реакцию и способные задать жестокую трепку самому сильному противнику. Задача, надо сказать, оказалась сложнее, чем я предполагал в начале. Но останавливаться было поздно. Я уже ввязался в драку, и теперь или я побью, или меня побьют. А, если учитывать, с кем я решил потягаться силенками, могут не только побить, но и съесть.
После того, как я решил, кого мне следует ввести в свой круг влияния, следовало подумать, как это сделать. Промучившись до ночи и так ничего и не придумав, я решил, что жизнь сама подскажет, и со спокойной совестью лег спать.
В понедельник я проснулся, как обычно, в полседьмого. Принял душ, тщательно побрился. Выходя из ванной, я услышал, как кто-то скребется в дверь. Приоткрыв дверь и выглянув в коридор, я увидел, что перед дверью стоит на коленях абсолютно голая Марго. Ее вещи были сложены горкой в углу у стены. Манда, как было приказано, была чисто выбрита.
- Доброе утро, Мастер, - произнесла она, увидев меня в дверях.
- Вползай, - строго приказал я, немного отступив внутрь комнаты.
Она вползла на коленях внутрь. Я сбросил с бедер полотенце, из-под которого упруго выскочил мой хуй.
- Соси, щель, - строго приказал я, вставив ей в широко открытый рот.
Марго очень старалась, заглатывая хуй по самые яйца и быстро работая языком. Чувствовалось, что опыта в этом деле ей было не занимать. Вскоре я кончил ей в горло. Проглотив сперму, она вылизала мой хуй вместе с яйцами, а потом по моему приказу вылизала еще и жопу, глубоко забираясь языком прямо в очко. Покровительственно похлопав ее по щеке, я произнес:
- Неплохо, неплохо. Пускай это будет традицией. Приползай сюда каждое утро, а если будешь стараться, твоим дыркам тоже что-нибудь достанется. А теперь, пошла вон.
- Спасибо, Мастер, - благодарно прошептала она. Открыла дверь и выползла в коридор.
После такого допинга мое настроение поднялось до высшей планки. Я оделся, посмотрел на себя в зеркало и остался доволен. Одеваюсь я в классическом стиле – как говорил мой отец, без галстука даже мусор не выношу. Светлый легкий костюм, черная шелковая рубашка и серебристый галстук, в руке кожаный кейс. Подумав немного, я положил в кейс кое-что из своего арсенала и вышел из общаги.
Стоя на остановке заводского автобуса, я не раз ловил на себе взгляды не только молоденьких девушек, работавших в заводоуправлении, но и женщин постарше.
Приехав на комбинат, я первым делом зашел в профком. В приемной сидела молоденькая смазливая секретарша Оля. Она призывно мне улыбнулась, но я по деловому попросил записать меня на прием к Анне Павловне по личному вопросу. Оля, видимо немного обиделась на мое невнимание к ней, но я решил не реагировать на такие мелочи.
Сразу же после утреннего селектора на моем столе зазвонил телефон. Подняв трубку, я услышал чуть удивленный Олин голос:
- Леонид Владимирович! Анна Павловна передала Вам, что Вы можете зайти к ней в любое время, когда Вам будет удобно.
Ее удивление понять было легко. Анька была баба властная и делала все по своему хотению, а не по чьему-нибудь велению. А тут «в любое время»!
Решив не откладывать дело в долгий ящик, я взял в руки кейс, и пошел в профком. Зайдя в приемную, я вопросительно посмотрел на Олю.
- Проходите, пожалуйста, Вас ждут, - сказала она.
Войдя в кабинет, я тут же нажал на кнопку защелки так, что бы никто не смог туда войти. Повернувшись к столу, я увидел, что Анька уже стоит сбоку от стола на коленях и преданно смотрит на меня.
- Снимай платье, - вместо приветствия приказал я и поставил кейс на журнальный столик, который стоял между двумя кожаными креслами.
Она быстро стащила с себя легкое платье, и я увидел, что мое пятничное приказание было выполнено. Трусов на ней не было, лобок и щель были абсолютно гладкие. Мало того, на ней был поддерживающий лифчик, который оставлял ее сиськи полностью открытыми. Соски упруго торчали от возбуждения. Обойдя ее сбоку, я взглянул на ее жопу. Рубцы уже стухли, но зато появились сине-желтые синяки, которые покрывали почти полностью ее полужопия.
- Ну что, сучка, как муж отнесся к твоему новому имиджу? – спросил я.
- Он даже ничего не заметил, Мастер, он до меня совсем не дотрагивается, - у нее от обиды дрожали губы, а на глазах показались слезы.
- Ничего, сейчас мы это поправим, - ухмыльнулся я, - ты была послушной девочкой и заслуживаешь награды. Ложись в кресло.
Она на коленях подползла к креслу и низко уселась в него, раскинув широко ноги и положив их на подлокотники. От этого ее пизда широко открылась, а межу ягодиц показалось коричневатое колечко сраки.
- Не плохо, - сказал я, - но придется лечь по-другому.
Я подошел к креслу, поднял ее, а затем положил на сиденье вверх ногами так, что она опиралась на плечи, спина лежала на спинке, а ноги согнулись в коленях и прижались к сиськам. Теперь ее дырки оказались в более удобном для меня положении. Я открыл кейс и достал из него гладкий металлический вибратор сантиметров четырех в диаметре. Включив его, я поднес его к ее сраке и начал потихоньку проталкивать его внутрь. Сегодня я не хотел доставлять ей боль, а только удовольствие. Вибратор почти полностью влез в ее потроха, а я наклонился, широко раздвинул ее гладкие половые губы так, что клитор высунулся наружу, а дырка раскрылась, и языком принялся вылизывать ее пизду. Она уже сильно текла, и ее соки были довольно приятны на вкус. Я быстро пробегал языком по половым губам, запихивал его глубоко в дырку, а затем начал сильно засасывать ее клитор. Этого она уже не выдержала. Прикусив губы, что бы не заорать, она начала бурно кончать. Ее ноги дрожали, пизда и срака судорожно дергались, болтающиеся за головой ноги мелко дрожали.
- Ну что, щель, понравилось? – спросил я, вытирая мокрое лицо носовым платком.
- Это было бесподобно, Мастер, - благодарно произнесла она, глядя на меня снизу преданными глазами.
- Но это еще не все. Тебе предстоит долгий день, полный удовольствий, - с этими словами я выдернул у нее из жопы вибратор и заменил его анальной пробкой. Затем я достал японские шарики и глубоко запихнул ей в пизду, убедившись, что они надежно в ней сидят и не выпадут. Рывком я поднял ее с кресла и поставил на ноги.
- Удобно? – спросил я, трогая пробку в ее жопе
- Сильно растягивает, - ответила она, повиляв задницей из стороны в сторону, - а что вы засунули мне в щель?
- Сейчас узнаешь, - ответил я, достал из кейса пульт и включил шарики на полную мощность.
Почувствовав глубоко внутри пизды сильную вибрацию, у нее от неожиданности подкосились ноги и, если бы я ее не поддержал, она шлепнулась бы на задницу. Выдержав паузу, я выключил шарики и сказал:
- В твоей пизде - японские шарики, а у меня - пульт управления. Я могу включить их, когда захочу. Ты целый день будешь ходить с ними по заводу и постоянно кончать. И только попробуй их вытащить! К концу дня приду, тогда посмотрим, что с тобой делать дальше. А сейчас быстро одевайся, садись за стол и записывай, что тебе нужно сегодня для меня сделать.
Она лихорадочно натянула на себя платье и, забыв, что в ее жопе торчит затычка, плюхнулась на стул. Она аж подскочила вверх, но, заметив мой недовольный взгляд, осторожно села.
- Так, пиши, - приказал я, прохаживаясь по кабинету, - Первое - сделать ремонт в моей комнате в общаге. От тебя бригада и материалы, а, что делать, я скажу. Срок на все про все – десять дней, не больше. Второе – заменить мебель по моему выбору. Все за счет профкома. Поняла?
Она, молча, кивнула.
- Теперь третье, самое главное. Мне нужно место начальника отдела снабжения.
Она удивленно вскинула брови.
- Не удивляйся. Ты ведь подруга с Таисией Макаровной? Вот и подсуетись, а я тебе помогу, - с этими словами я достал из кейса папку с компроматом на моего начальника отдела, - Покажешь ей это, а потом замолвишь за меня словечко, но так, что бы она это запомнила.
Она опять, молча, кивнула. Я подошел к ней потрепал по щеке, запустил руку за пазуху, потискал твердые соски и, улыбаясь, сказал:
- Готовься приятно провести время, моя сладкая.
Закрыв кейс и сняв задвижку с двери, я вышел из кабинета. Выходя из приемной, я поймал на себе удивленный взгляд Оли, но не удостоил ее ответным взглядом.

[El-Dino]

- 4 –
Я шел по заводу очень довольный. Мой план начинал воплощаться в жизнь, хотя я и не представлял, чем все закончится. Я сходил в механический цех, отдал чертежи и пообещал большой магарыч, если все будет сделано качественно и быстро.
Время от времени я развлекался тем, что в кармане нажимал кнопку пульта, включая шарики. Хватит ли радиуса действия пульта, я не знал, но было приятно представлять, как Анька начинает корчиться от удовольствия и кончает в самых разных местах. Погуляв еще немного по управлению и позубоскалив с несколькими сослуживцами, я решил что, все-таки, пора заняться работой и вернуться в кабинет.
Не прошло и пяти минут, как в дверь раздался осторожный стук. Дверь приоткрылась, и я увидел лицо Аньки. Оно было краснее помидора.
- Можно, Мастер?
Я кивнул. Она вошла в кабинет, закрыла дверь на защелку и плюхнулась на колени.
- Простите меня, Мастер, - разрыдалась она, - я была у Таисии Макаровны и поговорила о том, что Вы мне приказали. Она просмотрела Вашу папку и сказала, что Вашего козла-начальника надо гнать поганой метлой и Ваша кандидатура – самая лучшая на это место. Я уже собиралась уходить, когда внутри меня включились шарики. Я и так уже готова была кончить от пробки в жопе, а тут еще и это. Я не удержалась, задергалась, упала на пол и начала сучить ногами. Мое платье задралось почти до пояса. Тоська испугалась, подскочила ко мне, но тут увидела мою лысую пизду и как из нее фонтаном брызгает сок. А я лежала на полу и беспрерывно кончала. Тоська немного успокоилась, села на стул и, молча, наблюдала за мной. Когда меня отпустило, она не дала мне уйти от нее, пока я все ей не рассказала. Мастер, она теперь все знает! Она сказала, чтобы Вы зашли к ней после обеда. Простите меня, Мастер!
Рыдания продолжали душить ее, она на коленях подползла ко мне и пыталась поцеловать мне руку. Смотреть на нее было смешно, ведь она даже не представляла, что подчинение Тоськи должно было стать следующим моим шагом, и она только ускорила его. Но ей об этом знать было не обязательно. Наказание должно быть неотвратимым.
Вырвав у нее руку, я приказал:
- Двадцать пять горячих! Задирай платье и ложись на стол!
Она покорно подтянула вверх подол и легла грудью на стол, засунув себе в рот кулак, что бы не кричать. Я вытащил ремень из брюк, включил шарики и начал жестокую порку. Я наносил удары изо всех сил, видя, как на ее заднице вздуваются багровые полосы. И вдруг ее опять пробила дрожь, а из пизды хлынул целый поток, стекая вниз по ляжкам. Она опять кончала.
Нанеся последний удар, я поднял за волосы ее голову и увидел, что она без сознания. Похлопав ее по щекам и кое-как приведя в чувство, я сказал ей, что иду обедать, а ее запру в кабинете, что бы она немного успокоилась и привела себя в порядок. Она только, молча, прикрыла глаза в знак согласия.
Через сорок минут я вернулся назад с бутылкой минералки и увидел, что она уже почти пришла в себя. Но я решил, что в таком виде находиться на заводе ей не следует. Она лежала на животе на стульях, но при виде меня опять хотела стать на колени. Я решил немного пожалеть ее, открыл бутылку и подал ей. Она жадно осушила ее и вытерла тыльной стороной руки дрожащие губы. Она, действительно представляла собой жалкое зрелище.
- Слушай, - сказал я, - появляться тебе на заводе в таком виде нельзя. Я сейчас выведу тебя черным ходом, езжай домой и ложись спать. Ничего не бойся, я сам со всем разберусь и тебя в обиду не дам.
Я аккуратно положил ее на спину на стулья, развел ей ноги, вытащил анальную пробку и, покопавшись в пизде, достал шарики. Когда я вставлял пальцы ей в пизду, ее ноги опять задрожали, и у нее опять вырвался стон. Я поднял ее на ноги, осторожно выглянул в коридор и, никого не заметив, повел ее к черному ходу.
- Довести тебя до остановки? - спросил я.
Она отрицательно покачала головой и, опять поцеловав мне руку, покачиваясь, пошла к остановке троллейбуса.
Как она доберется до дома – это были ее проблемы. А моя проблема была в том, как управиться с Тоськой. Ну, ничего, не боги горшки обжигают.
Немного поразмыслив, я, все-таки, взял с собой кейс со своим джентльменским набором и двинулся на второй этаж управления, где располагались кабинеты всех членов дирекции.
В Тоськиной приемной меня встретил сердитый голос секретарши:
- Леонид Владимирович! Где Вы ходите? Таисия Макаровна уже о Вас спрашивала. Я уже хотела звонить Вам. Проходите в кабинет.
Я, вежливо постучав, открыл дверь и вошел в кабинет. За громадным столом возвышалась не менее громадная фигура Тоськи.
- Добрый день, Таисия Макаровна, - сдержанно поздоровался я.
- Какой там к черту добрый, если ты чуть не до смерти заебал мою подругу? – раздался громовой голос Тоськи. Она никогда не стеснялась в выражениях и ругалась матом, как извозчик. Вот и теперь, видимо, решила сразу огорошить меня, что бы потом взять тепленьким. Поэтому я решил пойти ва-банк.
- А Вам что, завидно? Могу и Вас оприходовать не хуже Аньки, - нагло ответил я и поставил на ее стол свой кейс.
- Ты что, приволок ко мне свою гадость? – закричала Тоська и вскочила из-за стола. Она мигом оббежала стол и попыталась залепить мне пощечину. Но я был к этому готов, перехватил ее руку, завернул ее за спину и тихо сказал прямо ей в ухо:
- Не дергайся, сука. Сейчас ты у меня по-другому запоешь.
Удерживать одной рукой здоровенную бабу было нелегко. Продолжая держать ее правой рукой, я выдернул из брюк ремень, быстро сделал на нем петлю, завернул за спину вторую руку и стянул их ремнем. Пока она соображала, что к чему, я достал носовой платок и затолкал его ей в рот, который она, уже было, открыла, что бы заорать. Крик погас в ее горле. За те несколько дней, что я пребывал в новой для себя роли палача, я успел натренироваться объезжать баб.
Пока она не успела прийти в себя, я понял подол ее платья, сдернул до колен простенькие хлопчатобумажные белые трусы и открыл кейс. Не раздумывая, я выхватил из него анальный вибратор и, повернув выключатель, резко вогнал его ей в сраку. Придерживая его одной рукой, я достал из кейса здоровенный пупырчатый дилдо, с которым уже успела познакомиться Марго, и начал вставлять его в Тоськину пиздищу. Это действительно была пиздища! Такого я в своей жизни еще не видел! Огромные толстые волосатые фиолетовые губы, между которых торчал жирный клитор, размером со сливу. Вогнав дилдо до упора, я бросил держать вибратор в ее жопе, рассчитывая, что он и так не выпадет, и начал долбить ее пизду, зажав всей рукой ее громадный отросток. Из Тоськиных глаз лились слезы бессилия, но она уже начинала входить вкус. Ее пизда буквально засасывала дилдо в то время, как в моей ладони дергался ее клитор. И тут я увидел, как вибратор в ее сраке начал сам собой втягиваться внутрь. Опасаясь, как бы он совсем туда не провалился, я, отпустив клитор, выдернул его из жопы, запустив вместо него три пальца. Вот когда я пожалел, что у меня всего две руки. Я продолжал мощно долбить ее в пизду, время от времени проворачивая пальцы в ее сраке. И вот, наконец, мои труды были вознаграждены! Тоська начала бурно кончать, поливая мою руку своими соками, а затем, как будто, вся обмякла и растеклась по столу.
Решив, будь что будет, я достал из нее из пизды дилдо, вытащил из сраки пальцы, вынул изо рта платок и вытер руки. Затем я снял с ее рук ремень. Она продолжала безвольно лежать на столе. Вдруг она повернула ко мне голову и насмешливо сказала:
- Ну что, заебал бабушку по самое не хочу? Давненько меня так не драли! Теперь я вижу, что твоя кандидатура действительно самая подходящая на эту должность. А сейчас снимай штаны и дай бабульке в рот!
Я быстро расстегнул брюки, высвободил хуй и с размаха воткнул его в широко открытый Тоськин рот. Десяток качков - и я обильно залил ее горло спермой. Она с удовольствием все проглотила, облизнулась, встала с колен, натянула трусы и со смехом сказала:
- Собирай свои манатки и вали отсюда, начальник отдела снабжения! Большому кораблю – большое плаванье, - и вместо руки пожала мой еще не успевший упасть хуй.
Моему удивлению не было предела. Так быстро все решилось! Быстро собравшись и учтиво поклонившись Таисии Макаровне, я вышел из кабинета и направился к выходу в коридор.
- Леонид Владимирович, куда Вы? А приказ? – услышал я удивленный голос секретарши, - ознакомьтесь и распишитесь.
Я подошел к ее столу и с удивлением увидел уже подписанный Генералом приказ о моем назначении на должность начальника отдела снабжения. Я быстро пробежал его глазами и расписался внизу.
- Не забудьте, завтра во время директорской оперативки будет Ваше представление членам дирекции и начальникам цехов, - предупредила меня секретарша.
Рассеянно кивнув, я направился в свой отдел.
Когда я подходил к отделу, то сначала услышал негромкий гул голосов, а затем и увидел всех своих сослуживцев, собравшихся в коридоре. Оказывается, они все уже знали и устроили мне торжественную встречу. На небольшом блюдечке мне преподнесли ключи от моего нового кабинета. Я узнал, что за полчаса до моего прихода бывший начальник отдела прибежал весь красный, быстро собрал свои вещи и, получив трудовую книжку даже без обходного листа, покинул комбинат. Сотрудники сначала не знали, что думать, но затем по своим каналам узнали о моем назначении. Так как старый начальник успел всем надоесть хуже горькой редьки, радости не было предела.
Окончание дня прошло в сплошных поздравлениях от друзей и знакомых и вопросах, когда я буду отмечать новое назначение. Никого не обижая, я всех приглашал на грандиозный банкет в субботу вечером в нашем кафе при Доме культуры.
Вернувшись домой, я увидел, что в коридоре меня уже поджидает Марго. Увидев меня, она тут же упала на колени. Я открыл дверь, подождал, пока она догола разденется и заползет в комнату, и вошел вслед за ней.
- Поздравляю с новой должностью, Мастер, - радостно сказала она, - А у меня для Вас еще одна новость. Завтра утром придут мастера для ремонта Вашей комнаты. Они сделают все так, как Вы захотите. А Вам придется пожить недельку в гостевом номере.
Марго стояла голая на коленях и, явно, ожидала от меня награды. Мне не хотелось ее огорчать и, кроме того, я сегодня всего один раз кончил в рот Тоськи. Так что дыркам Марго сегодня придется потрудиться на славу. Я ухмыльнулся и сказал:
- Гонцу, принесшему хорошую весть, полагается награда. Становись раком!
Она мгновенно выполнила приказание, отрыв передо мной свои вечно текущие дырки. Выбрав из своего арсенала два самых больших вибратора, я засунул их ей в пизду и в жопу, включил и сказал:
- Разогрейся пока, - а сам стал неторопливо раздеваться, готовясь идти в душ.
Вернувшись после душа, я посмотрел на Марго и понял, что она уже пару раз успела кончить. Сок обильно тек по ее ляжкам, а жопа мелко дрожала. Развалившись на диване, я за волосы подтянул ее поближе к себе и засунул хуй в ее рот. Продолжая держать ее за волосы, я стал насаживать ее рот на свой хуй, глубоко проникая ей в горло. Вскоре туда хлынула моя сперма. Дождавшись пока она все проглотит, я оторвал ее от себя и выдернул из ее дырок вибраторы. Передо мной были две огромных дыры, в которые превратились ее ебательные органы. От увиденного, мой хуй встал без передышки, и я был готов продолжать, но сначала захотел поразвлекаться. Перевернув ее на бок, я поднял вверх ее правую ногу, ее дырки опять широко открылись. Стоя на одной ноге, я начал вводить ей в пизду ступню второй ноги. Скоро вся моя ступня до самого подъема скрылась внутри. Пошевелив в ней пальцами, я вытащил ее и начал вводить уже в жопу. Ступня продвигалась немного медленнее, но тоже вошла полностью. Из ее широко открытого рта вырывались стоны то ли боли, то ли наслаждения. Так, чередуя ее дырки, я опять добился ее оргазма. Марго была почти без сил и мало, что чувствовала. Я поднял ее с пола, бросил грудью на стол и теперь уже хуем начал долбить ее раздроченные дырки, входя по очереди то в пизду, то в жопу. Вскоре очередная порция моей спермы хлынула ей в потроха.
Решив не нарушать традицию, я заставил Марго облизать мне хуй, яйца и жопу, а также ногу, которой я ее трахал. После окончания процедуры я выпроводил ее из комнаты, поужинал и довольный улегся с книгой на диван. Сегодняшний день был успешным, как никогда.

[El-Dino]

- 5 –
Утром после обязательно ритуала с Марго, которая опять мне отсосала и все вылизала, я дождался мастеров, дал им задание и, убедившись, что они все поняли, отправился на работу. Мои вещи, заранее собранные, отнесла в гостевой номер сама Марго.
Мое представление руководству комбината прошло на «отлично». Оно происходила в зале директорских оперативок. На небольшом возвышении в углу зала за столом восседал наш Генерал, Вячеслав Петрович, вместе со своим первым заместителем сербом Радомиром. Ближе к столу Генерала располагались места для членов дирекции, начальников служб и отделов, а за ними – начальников цехов. Я занял предназначенное мне по должности место и стал ожидать представления. С него и началась оперативка. Генерал попросил меня подойти к его столу, объявил о моем назначении, а Тоська быстро зачитала приказ. Генерал поднялся и крепко пожал мою руку, а в зале раздались аплодисменты. Все меня уже знали и с одобрением восприняли мое назначение. Единственные мои вышестоящие руководители, с которыми я еще близко не общался, были, как раз, те три львицы, которых мне предстояло укротить.
Выйдя из кабинета Генерала, начальники цехов и служб, как обычно немного задерживались в приемной, продолжая обсуждение каких-нибудь вопросов. А в этот день для такой задержки был еще один повод. Все подходили ко мне, жали руку и поздравляли. В сторонке стояли только львицы и что-то тихонько обсуждали между собой. Наконец, от этой святой троицы отделилась главный бухгалтер, Валентина Викторовна, и подошла ко мне. Она тоже протянула мне руку, которую я пожал, но очевидно, не рассчитал силы. Я отчетливо услышал, как хрустнули ее косточки. Я тут же хотел извиниться, но вдруг увидел, как сверкнули из-под очков ее глаза, ноздри носа чувственно раздулись, а под платьем отчетливо проступили напрягшиеся соски.
- Э, милая моя, - подумал я про себя, - да ты, кажется, мазохистка! Это будет очень кстати.
Валентина Викторовна быстро взяла себя в руки и бесстрастным голосом сказала:
- Леонид Владимирович, не могли бы Вы уделить мне немного внимания?
- Я весь в Вашем распоряжении, Валентина Викторовна, - учтиво ответил я.
- Я бы хотела обсудить с Вами некоторые аспекты взаимодействия наших служб. Зайдите ко мне, пожалуйста, в 14-00.
- Обязательно.
День до обеда прошел в привычной работе, хотя и в новом кабинете и в новом качестве.
В два часа дня я уже ждал у кабинета главного бухгалтера. Ровно в два дверь открылась, и Валентина Викторовна пригасила меня к себе. Она расположилась в кресле за столом, а я на стуле сбоку от Т-образного стола.
Начался обычный деловой разговор, но я обратил внимание на одну особенность. Валентина Викторовна не смотрела на меня, опустив глаза в стол, и постоянно крутила в руках стиплер. Она попеременно засовывала в него пальцы и слегка нажимала. Я уже хотел было предупредить ее, что это опасно, но не успел. В очередной раз, когда в стиплере был ее указательный палец, она нажала на него, стиплер сработал, и в подушечку ее пальца глубоко вонзилась скрепка. Раздался приглушенный вскрик, и тело худой сучки, буквально, выгнулось дугой. Ногами она упиралась в стол, а головой – в подголовник кресла. В таком положении она пробыла несколько секунд, а потом сразу обмякла. Я подскочил со стула, обошел стол и аккуратно вынул у нее из руки стиплер. Затем осторожно вынул из пальца скрепку, несколько раз нажал на него, чтобы выдавить кровь, а затем своим чистым платком обвернул палец. Наклонившись к ней, я увидел ее напрягшиеся под платьем соски и уловил отчетливый мускусный запах. Я понял, что она кончила прямо у меня на глазах. Решив больше с ней не церемониться, я снял с ее лица очки и, заглянув ей прямо в глаза, спросил:
- Да, ты, никак, кончила от боли? Мазохистка? Отвечай? – и отвесил ей легкую пощечину, от которой, впрочем, на ее щеке появилось красное пятно.
Она отвела глаза и, молча, кивнула.
- Удача! – пронеслось у меня в голове.
Рывком подняв ее с кресла и придержав за плечи, что бы не упала, я скомандовал:
- Догола, сучка, а то забью насмерть!
Она расширившимися глазами смотрела на меня, кажется, не вполне понимая, что я сказал. Но руки уже машинально начали расстегивать пуговицы платья. Одновременно она сбросила с ног легкие туфли и осталась босиком. На ней было легкое льняное платье с пуговицами сверху донизу. С каждой расстегнутой пуговицей платье все больше расходилось в стороны и открывало голое тело. Когда последняя пуговица была расстегнута, она механически шевельнула плечами, платье упало на пол, и передо мной открылась такая картина: во-первых, под платьем она была абсолютно голая, если не считать грубой пеньковой веревки, которая, с одной стороны, туго охватывала ее талию а с другой, проходила между ног, грубо врезаясь в ее пизду. Веревка, очевидно, сильно давила ей на клитор и была пропитана ее соками. Лобок был начисто выбрит. Во-вторых, я увидел стройное худое тело, на котором не было ни грамма жира и полное отсутствие сисек. Вместо них были две небольшие припухлости, в центре которых красовались напряженные длинные красные соски.
Она стояла передо мной, опустив вниз глаза. Я подошел поближе, поднял руки и, вцепившись в ее соски, крепко, до боли сжал их. Очередной оргазм буквально накатил на нее. Ее ноги подкосились, и она упала бы на пол, если бы я не сжимал ее соски. Получалось, что она, буквально, висела на них, продолжая дергаться в затяжном оргазме. Ее ноги выписывали кренделя, открывая мне вид на ее красные натертые половые губы. Тонкие пальчики на изящных ступнях постоянно сгибались. От ее движений клитор высвободился из-под веревки и выскочил наружу. Да, доложу я Вам, такого огромного клитора я еще не видел. Был он, наверное, сантиметров пять в длину, толстый, напряженный, с головкой, как у настоящего мужского хуя. И дергался он, как у мужика, когда он кончает. Кроме того, не понятно, откуда, то ли из пизды, то ли из клитора ударила такая струя кончины, что любой мужик позавидует. Я отпустил ее соски, и она упала на пол, продолжая конвульсивно дергаться.
Я подошел к двери и осторожно закрыл замок на защелку. Вернувшись к столу, я взял канцелярский нож и, наклонившись, разрезал веревку, стягивавшую ее талию. Сдернув с нее веревку, я взялся за одну ее ногу и поднял вверх. Передо мной вновь открылась ее раздроченная пизда и еще не опавший клитор. Не отпуская ее ногу, я быстро сбросил с правой ноги туфель и носок. Босой ногой я надавил на ее пизду и стал вводить большой палец внутрь. Там было очень мокро и горячо. Потыкав туда пальцем, я вытащил ногу и захватил пальцами ее огромный клитор. Зажав его между пальцев, я стал дергать его ногой, чувствуя, что он опять начинает напрягаться.
Валька лежала на полу в полной отключке и позволяла делать с собой все, что я хочу. Я увидел ее палец, все еще обмотанный платком, и мне пришла в голову новая идея.
- Где аптечка? – спросил я. Она, молча, кивнула на шкаф.
Я открыл шкаф и на средней полке увидел аптечку. Открыв ее, я обнаружил то, что искал. Там была зеленка для ее пальца, а так же резиновый кровоостанавливающий жгут, бинт, пластырь и несколько одноразовых шприцев. Шприцы мне были не нужны, а вот иголки – пригодятся. Я поставил аптечку на стол для совещаний, наклонился к Вальке, легко поднял ее на руки и положил на стол. Сначала я снял с ее пальца платок и смазал ранку зеленкой. Затем, оглядев распростертое на столе голое тело, произнес:
- Ну, что ж, пациентка – готова, доктор – готов. Продолжим наши медицинские процедуры! Думаю, что тебе понравится!
Я взялся за ее ноги и закинул их ей за голову. Затем, немного развел их и пропустил под плечи. Ее ступни оказались за головой, а тело оказалось в позе лодочки. Резиновым жгутом я связал ее ступни, а руки завел ей под поясницу и связал бинтом. Ее рот я заклеил лейкопластырем. Она была полностью обездвижена. Ее дырки находились теперь в удобном для меня положении. Пизда опять широко открылась, из нее вывалились ее длинные внутренние губы, а клитор опять начал напрягаться. Ниже пизды виднелось коричневатое кольцо ее сраки, в которое я для проверки засунул палец. Он вошел, довольно легко, как по маслу. Я подтянул ее поближе к краю стола так, чтобы ее срака и пизда разместились поудобнее, и приступил к задуманному. Взяв в руку иглу от шприца, я сильно оттянул в сторону ее внутреннюю губку так, что она полностью закрыла большую. Затем я, используя иглу, проткнул их и соединил вместе. Когда я протыкал ее иглой, она опять глухо застонала из-под пластыря, и из ее глаз полились слезы. Ту же процедуру я повторил и со второй стороны. Странно, но крови почему-то не было. Теперь губы ее пизды были надежно закреплены, и дырка пизды открылась еще шире. Я расстегнул брюки и легко засадил в нее свой хуй. Он шел довольно туго, так как пизда была неразработанная. В руках я наготове держал еще одну иголку. Сделав несколько качков, я увидел то, что хотел. Ее клитор опять начал напрягаться и подергиваться. Взяв его большим и указательным пальцами, я начал его легонько подрачивать. А когда он полностью встал, налился кровью и стал темно-красного цвета, сильно сдавил его и воткнул в него иголку. Если бы не пластырь, она своим криком, наверное, подняла бы общую тревогу на комбинате. Ее глаза вылезли из орбит, тело дрожало крупной дрожью. Пальцы на руках и ногах сжимались и разжимались. Клитор чуть не разрывался от боли и напряжения. Я продолжал накачивать ее пизду, снова и снова вонзая иголку в клитор. Большой палец другой руки я глубоко вставил ей в сраку и придерживал ее, что бы она не скользила по полированной поверхности стола. Через некоторое время я решил поменять дырки, вытащил хуй из пизды и воткнул его в жопу, а три пальца вставил в пизду и начал долбить ее ими. Конечно, долго я продержаться не мог и наспускал ей полную жопу спермы. Когда я выдернул из нее хуй, я опять сильно сдавил ей клитор и проткнул его иглой насквозь. От невыносимой боли она не только кончила, выбросив из себя струйку кончины, но и обоссалась. Кроме того, из ее сраки начало вываливаться говно и падать на пол. Предчувствуя что-то подобное, я заранее отошел в сторону и не испачкался. Куском бинта я тщательно вытер свой хуй, который был немного измазан Валькиным говном.
Валька лежала на столе без сознания. Я вытащил иголку из ее клитора, оставив иголки, которыми крепились ее половые губы, и осторожно развязал ей руки и ноги. Подтянул ее безвольное тело повыше так, что бы она полностью лежала на столе. Затем я достал из аптечки пузырек с нашатырным спиртом, смочил ватку и поводил перед ее носом. Она очнулась и уставилась на меня непонимающими глазами.
- Ну, что, пациентка, как процедура? Доктор знает свое дело! Ты кончила так, что обоссалась и обосралась!
Она что-то прошептала, но я не услышал. Наклонившись к ее лицу, я приказал:
- Повтори!
- Спасибо, Доктор, я еще никогда не испытывала ничего подобного! – сказала она.
- Теперь слушай меня, - приказал я, - В твоей пизде остались иголки. До вечера не вынимай, так и ходи. Вечером я приду к тебе домой – адрес я знаю. Ты должна быть полностью голая и встречать меня на коленях. А сейчас я тихонько выйду, и ты закроешь за мной дверь. Приберись здесь, а то воняет. Поняла?
Она, молча, кивнула. Я подождал, пока она слезет со стола, и подошел к двери. Она на дрожащих ногах пошла за мной. Я открыл дверь, выглянул в коридор и, никого не заметив, вышел. Дверь за мной закрылась, и я услышал, как сработала защелка. Мысленно поздравив себя с выполнением очередного этапа плана, я решил хоть немного поработать и на комбинат и направился к себе в отдел.

[El-Dino]

- 6 –
До конца дня меня никто не беспокоил. Анька не показывалась мне на глаза. Видимо, вчерашней экзекуции ей хватит на несколько дней. Тоська тоже не звонила. Я был даже немножко рад этому, ведь мне предстояло еще раз вечером поработать с Валькой.
После работы я заскочил в общагу. Марго уже ожидала меня.
-Мастер, гостевой номер готов. Я убрала там и разложила Ваши вещи. Рабочие в Вашей комнате работают. Обещают, что все будет готово в срок.
Я покровительственно потрепал ее по щеке и поманил пальцем за собой. Я направился в гостевой номер, а она шла сзади. Открыв дверь, я вопросительно посмотрел на Марго. Не дожидаясь моего приказа, она сдернула с себя платье, голая опустилась на четвереньки и вползла в номер. Я закрыл дверь и, не обращая на нее внимания, стал раздеваться, что бы пойти в душ. Марго, молча, покорно дожидалась моих команд.
- Ладно, сучка, - сказал я миролюбиво, направляясь в душ, - возьми из кейса любую игрушку, какую захочешь, и подрочи пока себя сама.
Когда я вышел из душа, то увидел, что Марго продолжает стоять посредине комнаты, в ее сраке торчит огромный включенный вибратор, а снизу она рукой долбит себя в пизду здоровенным пупырчатым дилдо. Жопа ее виляла, как пропеллер, из стороны в сторону, а все тело было покрыто крупными каплями пота. Вдобавок ко всему, она еще тихонько скулила от удовольствия. Я подошел к дивану и развалился на нем, вывалив наружу свой полувозбужденный хуй. Увидев меня, Марго приостановила манипуляции со своими дырками.
- Вынимай из себя игрушки и ползи сюда, - приказал я, - будешь делать мне массаж ног.
Она вытащила из себя имитаторы, аккуратно облизала их и подползла к дивану, не зная, как ей начать.
- Ложись на бок ногами ко мне, - приказал я, - Подними одну ногу и прижми ее к груди.
Она выполнила приказ. Теперь она лежала на полу, и ее дырки были широко открыты. Повозив ступнями по ее мокрой пизде, я начал вставлять их в ее развороченные дырки: одну – в пизду, а вторую - в сраку. Привычные ко всему отверстия с легкостью приняли мои ноги. Я засунул их почти до пяток и приказал:
- Сжимай мускулы, массируй мне своими дырками ноги. Я сегодня немного устал.
Она начала усиленно подмахивать жопой, стараясь как можно сильнее сжимать свои внутренние мускулы. Я время от времени шевелил внутри пальцами, вызывая ее тихие стоны. Она несколько раз кончила, и ее сок начал стекать по моим ногам. Массаж ног получался не плохой, да и хуй мой начал поднимать голову. Когда он полностью напрягся, я сказал:
- Достаточно. А теперь вылижи то, что испачкала. Да, заодно вылижи мне очко.
Я вытащил ноги, а она, быстро развернувшись, начала их вылизывать. Когда ступни были чистые, я подтянул ноги к груди, широко расставив колени, и предоставил в ее распоряжение свою сраку. Ее язык начал аккуратно вылизывать мой шоколадный глаз. Терпеть больше не было сил. Я схватил ее за волосы, опустил ноги и с силой насадил ртом на свой хуй. Он глубоко провалился ей в глотку. Я с удовольствием ебал ее прямо в горло, ощущая, как его стенки сдавливают головку. Вскоре сперма потекла в ее желудок. Она по привычке почистила все языком и притихла у моих ног.
- Ну, что же, достаточно, - сказал я, - Сегодня вечером я ухожу по делу. Возможно, ночевать не приду. Завтра утром можешь быть свободна. А теперь вали отсюда.
- Спасибо, Мастер, - ответила Марго и поползла к выходу.
Я услышал, как захлопнулась дверь, и стал собираться к Вальке. Мысль, остаться у нее на ночь, пришла мне в голову только что. Я оделся для завтрашнего рабочего дня, прихватил кейс со своим арсеналом и направился к моей мазохисточке.
Домашний адрес Вальки я узнал заранее и теперь осторожно, что бы не встретить знакомых, направился к ней. Войдя в ее подъезд и поднявшись на третий этаж, я позвонил в дверь ее квартиры. За дверью послышались легкие шаги босых ног, приоткрылся глазок, замок щелкнул, и дверь открылась. Я вошел и увидел стоящую на коленях голую Вальку. Рядом с ней на полу валялся ее легкий халатик.
- Доктор пришел, - громко объявил я, закрывая дверь, - Предъявите к осмотру объект лечения!
Я решил и дальше продолжать нашу игру, в которой я был Доктором. По Валькиному телу пробежала дрожь. Видимо, она вспомнила, сколько боли испытала днем в своем кабинете, и уже ожидала новой порции. Выполняя приказание, она оперлась сзади себя на руки, приподняла таз и стала на мостик. Колени были широко разведены, и я увидел ее широко открытую пизду с приколотыми иголками половыми губами. Губы покраснели, клитор тоже выглядел воспаленным, а из дырки постоянно сочилась смазка.
- Неплохо, неплохо, – строгим докторским голосом сказал я, - Пациентка, Вы готовы? Покажите мне место для медицинских процедур.
Валька хотела подняться и провести меня по квартире, но я решительно пресек ее попытку встать, дав ей пощечину и строго произнеся:
- В моем присутствии будешь передвигаться только на карачках! Веди!
Она послушно опустилась на четвереньки и поползла по коридору, виляя тощей жопой. Я оставил кейс в прихожей и пошел за ней. У нее была небольшая двухкомнатная квартира. Налево была кухня и ванная, направо – спальня, куда я мельком заглянул. Там стояла большая деревянная двуспальная кровать. Всю стену занимал шкаф-купе с зеркальными дверцами. Получалось, что лежа на кровати, можно полностью видеть себя в зеркале. Дальше была гостиная с кожаным диваном и двумя креслами. В одном углу стоял телевизор, а в другом – компьютерный стол. На полу лежал толстый ворсистый ковер.
Валька вползла в комнату и остановилась посредине, вопросительно глядя на меня. Я развалился в кресле, вытянув ноги, и приказал:
- Сними с меня обувь, носки и делай массаж ног. Что-то я устал сегодня. А пока ты будешь делать мне массаж, я хочу услышать твою историю болезни. Рассказывай все без утайки. Я хочу понять, как ты докатилась до такой жизни.
Валька подползла к креслу, сняла с меня туфли с носками и начала разминать мои ступни. Немного помолчав, она тихим голосом начала рассказывать:
- Мой родной отец бросил мою мать, когда мне было два года. Я его совсем не помню – он просто куда-то исчез. Когда мне было шесть лет, мать опять вышла замуж. Отчим был угрюмым, неулыбчивым человеком. Мать он не обижал, но я получала от него по полной программе. Он не терпел никакого шума, а я, маленькая девочка, играя, все время что-то роняла. Сначала он просто прикрикивал на меня, а потом начал шлепать по попе, сначала рукой, а потом и ремнем. Мать меня совсем не защищала, и он начал понемножку смелеть. Сначала он драл меня за провинности, а потом и просто так – для профилактики. Обычно он укладывал меня животом себе на колени, спускал с меня трусики и бил рукой или ремнем по голой попке. У меня от природы был большой клитор. Конечно, тогда он был значительно меньше, чем сейчас, но уже сильно высовывался из моей писюльки. Обнаружив это, отчим кроме порки еще и начал постоянно дергать за него или сжимать пальцами. Мне было очень больно, я плакала, а он только сильнее бил и дергал за клитор. Он никогда не пытался всунуть мне ничего в письку, не предпринимал никаких сексуальных действий. Ему достаточно было только причинять мне боль. Скорее всего, он был просто садистом, и ему это нравилось. Через некоторое время я привыкла к боли, и мне это начинало нравиться. Внутри все сжималось и требовало какого-то выхода. И вот однажды, лет в десять, после очередной порки ночью я начала гладить свой клитор и неожиданно кончила. Я стала регулярно делать это после каждой порки, научилась вставлять пальцы в письку и в попку. Вскоре пальцев стало мало, и я стала засовывать себе разные предметы – ручку от щетки для волос, свечи, фломастеры. Так что целку я сбила себе сама, даже крови не было.
Порол меня отчим до самого окончания школы. Училась я хорошо потому, что хотела поступить в институт и уехать из дома. Парней я не интересовала из-за моей невзрачной внешности, на дискотеки и вечеринки я не ходила, так что времени на учебу было много. После школы я уехала в К…в и легко поступила в институт, где мне дали общежитие. Я оказалась в одной комнате с Леной и Фаридой. Они хоть и красивые, но очень умные. Меня они не обижали, мы быстро подружились и поддерживали друг друга. Они часто приглашали меня вечером на гульки, но я всегда отказывалась. А потом они и предлагать перестали. По выходным, на праздники и на каникулы они уезжали домой, и я оставалась одна в комнате. Мне ужасно не хватало регулярных порок, к которым я привыкла. Поэтому, оставаясь одной, я отрывалась по полной. Я вставляла себе в письку и в попку разные предметы и до изнеможения хлестала себя ремнем или плеткой, которую я сама сделала. С мужчинами я никогда до сегодняшнего дня не была. Вы первый мужчина, который трахнул меня по настоящему, Доктор.
После института мы все получили назначение в статистическое управление, где проработали вплоть до развала Союза. Жили мы все втроем в съемной трехкомнатной квартире, у каждой из нас была своя комната, где мы могли уединиться. Мне для удовлетворения моих желаний вполне хватало мастурбации и собственноручной порки плеткой, а девчонки, хотя и часто бегали на свидания, никогда никого к себе не приводили. Мы, вообще, не интересовались интимной жизнью друг друга и никогда об этом не заговаривали. Когда начал рушиться Союз и вся система управления экономикой, нас нашел наш Генерал. Ему нужны были свои люди на комбинате – без связей с местными работниками, умные и всем ему обязанные. Мы ему подошли по всем статьям. Он привез нас сюда, дал квартиры и назначил на высокие должности. Мы продолжаем дружить, и всегда поддерживаем друг друга. Вот и все, Доктор.
Она тихо вздохнула и опустила голову, продолжая массаж.
- Ну, все, заканчивай массаж, - сказал я, подтягивая ноги к дивану, - Ваш диагноз, пациентка, мне ясен. Будем лечить! Причем самыми радикальными средствами! Так, показывай свои игрушки!
Валька опять встала на четвереньки и поползла в спальню. Я шел сзади за ней. В спальне она подползла к шкафу, отодвинула дверь, достала из нижнего ящика двойной вибратор и плетку. Все это она показала мне. Вибратор был двухчленный: тот, что для пизды – потолще, а для сраки – потоньше. На торце его была присоска, с помощью которой его можно было закреплять на разных поверхностях. А вот плетка заслуживала особого внимания: длинная деревянная ручка, к которой был привязан десятижильный электрический провод. Концы провода были жесткие и должны были оставлять сильные следы на теле. Мне было интересно посмотреть, как она будет использовать свои игрушки, и я приказал:
- Давай, начинай демонстрацию!
Валька закрепила присоской свой двойной член на спинке кровати в ногах. Спинка была из полированного дерева, невысокой, так что член находился на уровне ее ляжек. Она поднялась на ноги, задом подошла к кровати, руками раздвинула себе жопу и начала садиться на резиновый хуй. Когда оба члена вошли в ее дырки, она повернула кольцо у основания. Раздалось жужжание – вибратор начал работать. Валька начала попеременно сгибать и разгибать ноги, насаживаясь на хуй своими дырками. Я подал ей плетку. Она повертела ее в руках, а затем начала наносить себе удары правой рукой. Мне захотелось посмотреть, как она лупит сама себя, и зашел ей за спину. Удары ложились на спину и жопу, оставляя на них красные рубцы. Затем она сменила руку, и удары стали наноситься с другой стороны. От этого рубцы на ее спине и жопе начали перекрещиваться, образуя мелкую сетку. В то же время она не переставала дергаться на хуях, долбивших ее пизду и сраку. Я опять зашел спереди и увидел ее закатившиеся глаза, закушенные губы и торчащие соски и клитор. Развязка приближалась. Валька перехватила плетку поближе к концам провода и начала стегать себя прямо по налившемуся кровью клитору. Я понял, что она начала кончать. Из клитора вырвалась струя, Валька выронила плетку и задергалась на вибраторе. Ноги ее уже не держали, и она начала оседать на пол. Вибратор выскочил из ее дырок и упруго покачивался на спинке кровати.
Я молча ожидал, пока Валька немного придет в себя. Когда она, наконец, открыла глаза и посмотрела на меня, я несколько раз хлопнул в ладоши и сказал:
- Хорошая работа. Но, я думаю, что теперь тебе нужно попробовать кое-что другое. Ложись на спину на кровать.
Валька подползла к кровати и с трудом влезла на нее, перевернувшись на спину. Я подошел к ней и осторожно раздвинул ей ноги. На меня уставились ее широко открытые дырки. Они еще не успели закрыться, и из них вытекала смазка. Я осторожно вытащил из ее половых губ иголки, положил их в карман и вышел в прихожую за кейсом. Вернувшись в спальню, я поставил кейс у кровати, открыл его и быстро разделся догола. Я увидел, как Валька с интересом смотрела на меня и спросил:
- Что, никогда не видела голого мужика?
- Вживую – никогда, - ответила она.
- Ничего, еще насмотришься, - сказал я и тут же приказал, - Повернись на живот.
Она перевернулась, и передо мной оказались ее исхлестанные спина и жопа. Рубцы уже начинали наливаться синим цветом. Из открытого кейса я достал массажное масло, налил его в руку и начал осторожно наносить на ее тело. Сначала спина, потом жопа и, наконец, ляжки, икры и ступни. Когда я дошел до ступней, она начала тихонько постанывать. Я заставил ее повернуться на спину. На ее лице блуждала счастливая улыбка, глаза были закрыты, а из их уголков лились слезы. Добавив в руку еще масла, я начал смазывать переднюю часть ее тела. Грудь, руки, живот, бедра, голени и ступни. Соски и пизду я пока не трогал. Когда я дошел до пальчиков на ее ногах, она опять начала тихонько стонать. Закончив расслабляющий массаж, я перешел к следующему этапу. Я достал из кейса баночку с возбуждающим кремом и смазал ее соски. Затем, раздвинув ее ноги, я нанес крем на уже успевшее немного стянуться колечко ее сраки. После этого я занялся пиздой. Я тщательно смазал ее внутренние и внешние половые губы и, даже, затолкнул немного крема внутрь влагалища. Настала очередь клитора, который я начал подрачивать своими пальцами. Когда он распрямился в полную силу, я лег на нее сверху и легко задвинул ей в пизду свой хуй. Пизда ее была высоко расположена и я попал в нее даже без рук, слегка мазнув по вставшему клитору. Чем дальше я в нее входил, тем больше чувствовал, как подо мной сжимается ее клитор. Когда я погрузился в не полностью, то сильно прижал его своим лобком. Она тихонько охнула, а я начал ебать ее плавными, но сильными движениями. Я медленно вытаскивал свой хуй, а затем вставлял его на полную глубину, причем, в конце движения я делал резкий толчок. Я чувствовал, как хуй ударяется в ее матку, которая с каждым разом все больше и больше раскрывается. Валька закусила губы и стонала уже без перерыва. Я обхватил ее руками и быстро перекатился на спину так, что она оказалась сверху. Я выпрямил ее тело, и она оказалась сидящей на мне верхом. При этом мой хуй так уперся в ее матку, что я почувствовал, как она раскрывается, и он входит внутрь. Теперь пошла настоящая ебля! Я совсем прекратил движения внутрь и наружу, а схватив ее за жопу, начал ерзать ее телом по своему хую. Хуй плотно вошел к ней в матку и теперь растягивал ее шейку. Валька уже просто выла от наслаждения, когда я приподнял ее с хуя и развернул к себе спиной, засунув хуй ей в жопу. Она оказалась верхом на мне лицом к зеркалу. Я подхватил ее руками под ляжки, прижал ее колени к груди, широко их раздвинув.
- Смотри на себя, - приказал я, - Смотри на мой хуй в своей сраке, на свой длинный радроченный клитор, на свою развороченную текущую пизду!
- Я вижу, вижу, - закричала она, хватаясь одной рукой за клитор, а другую, запуская себе в пизду, - Еби меня! Разорви меня пополам, как лягушонку. Твой хуй у меня в желудке! Спускай туда свою сперму.
Она бешено двигала своей жопой, насаживаясь на мой хуй чуть ли не с яйцами. В зеркале я видел, как ее глаза опять остекленели, а клитор вот-вот готов был лопнуть от напряжения. Я поднял вверх руки и сдавил ее соски. В этот момент она опять кончила, пустив струю и залив мне ноги, а я начал сливать в ее сраку свою сперму.
Валька обмякла в моих руках, и я понял, что она опять потеряла сознание. Осторожно я снял ее со своего хуя и положил на кровать. Достав из кейса капроновую веревку, я широко развел ей руки и ноги и привязал их к спинкам кровати. Она оказалась распятой, как на косом Андреевском кресте. Валька даже не почувствовала этого, валяясь в отключке. Решив добавить ей ночных ощущений, я взял японские шарики, засунул один в пизду, а другой в сраку и включил на самую малую мощность.
Потушив в спальне свет и забрав с собой кейс, я пошел в гостиную, разобрал диван, застелил его найденным внутри свежим постельным бельем и решил немного заняться усовершенствованием своего оборудования. Я достал из кейса кожаную сбрую. Она была похожа на закрытый женский купальник, но состояла из множества ремешков, которые должны были полностью опутывать тело жертвы. К ремням, проходившим между ног, крепился на кнопках клапан, прикрывавший дырки жертвы. На нем были укреплены два небольших резиновых хуя, которые при его надевании входят в пизду и в сраку. Конструкция была очень удобной, но для Вальки немного не подходила. Ее огромный клитор не уместился бы внутри клапана. Я немного уменьшил размер клапана сверху и убедился, что теперь между ним и ремешками существует отверстие, через которое клитор будет выпирать наружу.
Проснувшись утром, первым делом я зашел к Вальке. Она уже не спала, но лежала тихо, боясь потревожить мой сон. Я лучезарно улыбнулся и спросил:
- Ну, как спалось, пациентка?
- Доктор, я, наверное, всю ночь беспрерывно кончала. Мне снились такие сны, что стыдно вспоминать. Во мне что-то шевелится, а подо мной целая лужа.
- В твоих дырках находятся японские шарики, которые вибрируют. Сейчас я их выключу.
Я нажал на пульт и начал вытаскивать из нее шарики. Они буквально сами выпали из нее, так было много смазки в ее дырках. Простыни были такие мокрые, как будто она уссалась. Я развязал ее и приказал:
- Быстро в душ и одеваться!
Без напоминания она встала на карачки и поползла в ванную. Я вошел за ней, и мы вдвоем встали под душ. Я намылил ее гелем, не забывая проникать в ее скользкие дырки, которые были широко открыты и беспрепятственно пропускали в себя мои пальцы. Вскоре я заменил их своим хуем, поочередно вставляя его в обе дырки. Спустив ей в жопу, я приказал:
- Подмоешься, вытрешься и приходи в гостиную. Голая. Я буду тебя одевать.
Не дожидаясь ее, я прихватил полотенце и пошел одеваться сам. Я был уже полностью одет, когда в комнату вползла Валька. Как я и приказал, она оставалась полностью голой.
- Встань! Будем примерять обновку, - приказал я.
Она встала на ноги, и я стал надевать на нее сбрую. Конструкция была удобной, и много времени это не заняло. Вскоре все ее тело было упаковано в кожаные ремни. Два из них проходили между ног, охватывая ляжки. К ним то и должен был крепиться клапан с резиновыми хуями. Я приказал Вальке раздвинуть ноги, засунул хуи ей в пизду и в сраку и закрепил клапан кнопками. Клитор, как я и предполагал, высовывался в дырку, которую я вечером сделал. Полюбовавшись на дело своих рук, я спросил Вальку:
- Удобно?
- Да, Доктор, - ответила она, - но я боюсь, что все время буду возбуждаться, если буду ходить в этом.
- А когда ты стягивала свои дырки веревкой, ты не возбуждалась? – строго спросил я, - Не дури, а то будешь бита. Одевайся и иди на работу в этом. Если днем захочешь в туалет, разрешаю снять клапан, но потом вставишь опять. Понятно?
Она кивнула, и я, не попрощавшись, вышел из квартиры.

[El-Dino]

- 7 –
Обычные заботы на службе не позволяли мне надолго отвлекаться. Работа шла по накатанным рельсам. Поставщики не подводили, платежи шли нормально. Мало того, наши постоянные поставщики, узнав о моем назначении, начали наперебой приезжать на встречу со мной, привозя кто подарки, а кто и конверты. К обеду мое благосостояние так выросло, что моя месячная зарплата казалась мне только небольшой добавкой в моему доходу. Правда, справедливости ради, у меня было правило – не заключать сделки, не выгодные комбинату. А если при этом я еще и получал благодарность, то это было на совести поставщиков. Их подробности меня не интересовали.
После обеда я забежал к Вальке. Зайдя к ней в кабинет, я увидел ее умоляющий взгляд.
- Ну, что пациентка, как самочувствие? – спросил я строгим голосом.
- Доктор, можно мне снять клапан? Я не могу работать, потому что все время кончаю! У меня все платье мокрое. Я даже не могу выйти из кабинета, - взмолилась Валька.
- Покажи! – приказал я.
Она вышла из-за стола, и я увидел, что ее платье действительно спереди все мокрое. Не дожидаясь моего приказа, она подняла подол до пояса, села жопой на стол, подняла ноги и широко расставила колени. Я увидел ее торчащий напряженный клитор. Он был уже лилового цвета от постоянного напряжения. Я отстегнул клапан, вытащил из ее дырок резиновые хуи, протянул их ей и приказал вылизать начисто. Хоть они и были испачканы в ее выделениях и говне, она быстро их вылизала. Ее клитор при этом оставался в возбужденном состоянии. Я решил еще немного помучить Вальку, взял со стола тонкий стакан и начал быстро дрочить ее клитор. Вскоре я добился своего. Из клитора брызнула струя кончины и почти на треть заполнила стакан. Не знаю, откуда в таком маленьком теле было столько жидкости? Я поднес стакан к Валькиному рту и приказал выпить его содержимое. Ее передернуло от отвращения, но она послушно выпила все до капли.
- Ну, вот, пациентка, а Вы боялись! – насмешливо сказал я, - Ладно, хватит с тебя на сегодня. Разрешаю не надевать клапан. Но запомни – сбрую с себя не снимать. Клапан надевать каждое утро. В обед буду проверять и, если его не будет, выпорю. По ночам можешь развлекаться с собой, как хочешь. Запомни – мой день вторник. Каждый вторник буду у тебя ночевать и буду вытворять с тобой все, что захочу.
Валька кивнула, слезла со стола, подползла ко мне и поцеловала мне руку. Я покровительственно потрепал ее по щеке и уже хотел выйти из кабинета, как вспомнил, что забыл задать главный вопрос:
- С подругами общалась? – спросил я стоявшую на коленях Вальку.
- Только по телефону, Доктор. Я сказала, что Вы знающий специалист и порядочный человек. Они обе хотят с Вами встретиться на следующей неделе. По рассылке они назначат Вам время.
Я, молча, кивнул и вышел. Когда я вернулся в свой кабинет, то по рассылке я узнал, что Елена Викторовна и Фарида Бекировна назначили мне время для аудиенции. Одна на понедельник, а другая на вторник.
После работы я зашел в кафе и заказал на субботу банкетный зал. Полученных мною денег с лихвой хватило, что бы оплатить самый смелый заказ. Без купеческого размаха, но много и со вкусом.
Вернувшись в общагу, я направился к гостевому номеру. Марго уже была тут как тут. Караулила она меня, что ли?
- Здравствуйте, Мастер, - униженно кланялась она, - Как Вы себя чувствуете? Мне зайти?
Посмотрев на ее просящее лицо, я смилостивился:
- Вползай!
Она скинула платье и голая вползла в комнату. Я зашел за ней и начал раздеваться. Выходя в душ, я бросил ей через плечо:
- Ты знаешь, что делать. Поразвлекайся пока сама.
Вернувшись из душа, я увидел Марго, лежавшую на полу. Она лежала на боку, подтянув одну ногу к груди, и двумя членами долбила себя в обе дырки. Увидев меня, она вытащила из себя члены, облизала их, перевернулась на спину и подтянула обе ноги к груди, открыв на обозрение свои развороченные дырки.
- Днем часто дрочишь? – насмешливо спросил я.
- Нет, Мастер, совсем не дрочу, хотя иногда прямо невмоготу. Но я сдерживаюсь. Я боюсь, что Вам это не понравится.
- Правильно думаешь, - сказал я, - У тебя должен быть постоянный недоеб. А то ты перестанешь получать удовольствие от наших с тобой занятий. А теперь немного поэкспериментируем. Ложись на спину на диван!
Настроение у меня было хорошее, и мне хотелось немного развлечься. Я еще не опробовал в действии некоторые свои устройства, а Марго подходила для этой цели как нельзя лучше. Когда Марго разместилась на диване, я связал ее, как в прошлый раз – в позе лягушки, скрепив с помощью кожаных браслетов ее ноги и руки. Ее дырки оказались в очень удобном положении, но с ними я решил заняться попозже. А пока я приступил к ее сиськам. Они лежали по обе стороны ее тела почти под мышками. Я достал толстую капроновую веревку и начал обматывать их восьмеркой. Когда я сделал десяток витков, сиськи сошлись вместе и упруго торчали вверх. Соски напряглись и покраснели, а сами сиськи начали наливаться кровью и разбухать прямо на глазах. Пришел черед ее дырок. Я взял вакуумный насос, положил пластиковую воронку ей между ног так, что бы она охватывала собой пизду и очко, плотно прижал ее и начал накачивать грушу. После нескольких качаний воздух из-под воронки начал уходить, и она плотно прижалась к промежности. Я продолжал качать, увеличивая вакуум. Через прозрачный пластик я видел, как начали разбухать от притока крови ее срамные губы и клитор. Кольцо сраки тоже начало выворачиваться наружу и набухать. Я решил, что пока хватит, и зафиксировал клапан. Теперь воздух не мог попасть внутрь и Марго предстояло пробыть в таком положении некоторое время. Сначала я с интересом наблюдал за тем, что происходило внутри воронки. Но затем, когда все пространство внутри наполнилось ее раздутыми потрохами, уже невозможно было понять, где срамные губы, где клитор, а где очко. Внутри было сплошное месиво из красно-синих перемешанных складок. Видимо, это было больно потому, что Марго начала скулить. Но просить меня снять приспособление она боялась.
Что бы время не уходило понапрасну, я взял в руки плетку и кляп для рта и спросил ее:
- Больно?
- Да, Мастер, - ответила она.
- Сейчас я облегчу твою боль в пизде, - сказал я, - я буду стегать тебя плеткой по сиськам и жопе. Тебе будет больно в других местах, и ты забудешь про свою пиздень. Ты будешь орать, но никто тебя не услышит.
С этими словами я вставил ей в рот тугой резиновый кляп, который был сделан в виде толстого и короткого резинового хуя с кольцом снаружи. Убедившись, что она не сможет его выплюнуть, я ухватил плетку поудобнее и начал ее пороть. Для начала я нанес два десятка ударов по ее уже посиневшим сиськам. Бил я, то по одной, то по другой, то по обеим вместе. Сиськи забавно дергались, как футбольные мячи, и перекатывались из стороны в сторону. Из-под кляпа доносились тихие звуки, но было ясно, что Марго орет вовсю мочь. Она пыталась втянуть в себя как можно больше воздуха, ее ноздри расширились и дрожали. На сиськах стали появляться вспухшие рубцы, а на сосках даже выступили капельки крови. Решив, что сиськам пока достаточно, я перешел к жопе. Сильные удары начали ложиться на ее жирную сраку. Я наносил удары, меняя руки, и рубцы вспухавшие на ее полужопиях, стали перекрещиваться, образовывая сетку. Вдруг я увидел, что пластиковая воронка начала наполняться какой-то желто-коричневой массой, которая даже начала просачиваться наружу. Я понял, что Марго от сильной боли, очевидно, уссалась и усралась одновременно. Опасаясь, как бы воронка не слетела, и говно не запачкало диван, я отбросил плетку, быстро разомкнул карабины, удерживающие руки и ноги, схватил ее за плечи и волоком потащил в ванную. Там я забросил ее в ванну, разблокировал клапан и снял с не воронку. Как я и предполагал, внутри было полно мочи и говна, а, кроме того, Марго все еще продолжала срать и ссать. Говно и моча стекали по ее ногам на дно ванны. Под ее ногами образовалась целая куча говна вперемешку с мочой. Кляп все еще торчал у нее во рту, а сиськи были связаны веревкой. Решив окончательно ее добить, я приказал:
- Обмазывай себя своим говном!
Она непонимающе посмотрела на меня. Сказать она ничего не могла, так как во рту торчал кляп.
- Не поняла? – еще строже приказал я, - Становись на колени и мажь всю себя своим говном!
С этими словами я несильно ударил ее под коленки. Ее ноги подломились, и она опустилась на колени на дно ванны в кучу говна, смешанного с мочой. Марго стала руками собирать его и обмазывать ноги, живот и сиськи. Когда ее тело полностью покрылось слоем говна, я дал следующую команду:
-Мажь морду!
Она беспрекословно подчинилась, начав намазывать себе щеки, нос, лоб. Вскоре Марго стояла передо мной полностью покрытая говном. Мне пришла в голову еще одна идея. Я выдернул у нее изо рта кляп. Марго сразу не смогла сжать челюсти, и ее рот был широко открыт. Я схватил ее за волосы, пригнул к себе и засунул хуй ей в рот. Напрягшись, я начал ссать прямо ей в глотку. Она начала глотать. Но моча не помещалась у нее во рту, и часть ее выливалась ей на подбородок и стекала по сиськам и животу, прочерчивая светлые полоски в говне, покрывавшем ее тело. Выссавшись в рот Марго, я быстро обмыл хуй от остатков говна над умывальником и приказал ей:
- Быстро мойся сама, вычисти ванну, помой насос. Веревку с сисек можешь снять и тоже не забудь постирать. Справишься – ползи в комнату.
С этими словами я вышел из ванной, вернулся в комнату и развалился, покуривая, на диване. Я обдумывал, что бы еще такого сотворить с этой старой блядью. Минут через пятнадцать в комнату на четвереньках вползла Марго. Когда она доползла до середины комнаты, я скомандовал:
- Стой! Повернись ко мне жопой! Мордой в пол! Колени шире! Раздвинь жопу руками!
Она покорно все выполнила. Открывшаяся картина очень заинтересовала меня. Пизда Марго стала похожа на морскую медузу. Наружные срамные губы покраснели, разбухли и стали похожи на две толстые сардельки. Между ними торчали такие же опухшие внутренние губы и красный толстый клитор. Дырка пизды была полностью зарыта этими отростками. А немного выше между полужопий торчало толстым красным валиком кольцо сраки. Дырка жопы тоже была полностью закрыта этим кольцом. Мне стало интересно выебать ее в таком состоянии. Ведь раньше мой хуй, хоть и не маленького размера, буквально болтался в ее дырках. Кроме того, я еще ни разу не привязывал ее к столу, и нужно было еще опробовать систему креплений. Я схватил ее за волосы, поднял с пола и толкнул спиной на стол. Зайдя со стороны головы, я развел в стороны ее руки и цепями зафиксировал за ножки стола. Теперь она лежала на столе, выставив вверх набухшие, красные сиськи. Жопа свешивалась вниз со стола, ноги оставались на полу, тело выгнулось дугой вверх, натянув кожу на животе. Обойдя стол и зайдя со стороны ног, я попеременно поднял их, развел на прямой шпагат и тоже закрепил за ножки. Теперь она была полностью распята на столе: широко разведенные руки, напряженные ноги в прямом шпагате, торчащие сиськи, свешивающаяся с края стола жопа и выставленные напоказ опухшие дырки пизды и сраки. Связки у нее в промежности натянулись до предела. Мне даже стало интересно, как она смогла так широко раздвинуть ноги. Может быть, она когда-то занималась спортом или танцами?
Марго лежала на столе, закрыв глаза, и тяжело дышала. От этих вздохов ее сиськи перекатывались по грудной клетке, соски стояли торчком, а мышцы на напряженных ляжках мелко дрожали. Из пизды опять текло. Увидев это я приказал:
- Проси меня, что бы я тебя выебал! Хорошо проси, а то будешь так лежать, пока не вырубишься!
- Отсношайте меня, Мастер, пожалуйста! – проскулила она.
- Не так, - сказал я, - по другому!
Она, видимо, наконец поняла, и из ее рта понесся отборный мат:
- Выебите меня! Засуньте мне хуй хоть в пизду, хоть в жопу! Разорвите на хуй мои ебанные дырки! Засуньте мне по самые гланды! Залейте спермой мои потроха! – и так далее в том же духе.
Раздвинув залупой ее набрякшие срамные губы и нащупав дырку пизды, я с силой стал загонять в нее свой хуй. Дырка действительно сузилась, а валики губ приятно пружинили, когда я полностью вставлял ей. Такая ебля доставляла куда больше удовольствия. А Марго прямо бесновалась подо мной, продолжая выкрикивать:
- Да, да, ебите сильней! Разорвите мою ебучую пиздень! Выебите меня в сраку, до самого желудка! Засуньте мне в потроха! Засуньте свой хуй до самого горла! Оторвите мне сиськи! Откусите соски! Я грязная ебанная сучка! Моим дыркам нужен ваш хуй! Порвите меня пополам, как лягушку! Слейте свою сперму в мою ненаебанную утробу!
Слыша эти слова, я разошелся вовсю. Я выдернул хуй из ее пизды и с размаху вонзил в жопу. Дырка жопы тоже стала узкой, но хуй вошел в нее, как по маслу, столько смазки вылилось из ее пизды и стекло в жопу. Войдя в раж, я начал наотмашь шлепать ее по сиськам, щипать и выкручивать соски и, наконец, не удержавшись, выплеснул ей в потроха сильную струю спермы.
Немного отдышавшись после такой ебли, я отстегнул цепи, которыми Марго была прикована к столу, и помог ей свести ноги и опуститься на пол. Она стояла на полу, широко раздвинув колени. Вдруг она засунула руку глубоко себе между ляжек, чтобы достать до жопы, и напрягла мышцы живота. Я услышал какой-то булькающий звук и понял, что она выдавливает себе в руку сперму, которую я впрыснул ей в жопу. Когда она вытащила руку, я увидел, что у нее полная ладонь спермы. Марго сложила губы трубочкой и с удовольствием втянула ее в рот, а затем облизала пальцы. Она проделала этот номер несколько раз, пока в жопе ничего не осталось. В последний раз, когда она напрягалась, она еще и негромко перднула. Сильно покраснев, она прошептала:
- Простите меня, Мастер. Я случайно.
- Ладно, не смущайся, - сказал я со смехом, - ползи в ванную, хорошо подмойся и возвращайся назад.
Она послушно поползла в ванную, с трудом передвигая дрожащие руки и ноги. Я бросил на диван две подушки. Одну к правой боковине, а другую – к левой. Сам я прилег лицом к двери. Когда Марго вернулась из ванной, я приказал ей лечь на диван вместе со мной, но головой в другую сторону. Она сначала не решалась, но после моего более строго приказа легла, как я ей приказал. Мы оказались лежащими лицом друг к другу.
- Прижми колени к груди и разведи их как можно шире. Держи себя руками под ляжками, сказал я.
Когда она выполнила приказ, я прижал ступню к ее раздутой пизде и начал слегка надавливать на опухшие срамные губы и клитор. Иногда я раздвигал ее дырки и слегка вставлял пальцы ноги то в пизду, то в сраку. Марго опять текла. Казалось, что у нее внутри сломался кран и смазка постоянно вытекает из нее. Немного так поигравшись, я сказал:
- Я буду тебя дрочить ногой, а ты будешь рассказывать мне про себя. Сколько тебе лет, кто родители, как тебе порвали целку, с кем еблась и так далее. Поняла?
Она кивнула и начала рассказ.

[El-Dino]

- 8(1) -
- 8 -
- Мне пятьдесят один год. Я родилась во время войны – в сорок четвертом. Мой отец пришел с фронта без ноги. У него не было до колена правой ноги. Жили мы в бараке возле завода. Мать работала на комбинате, а отец получал пенсию по инвалидности и все время пил. Я была худенькой стройной девочкой и очень любила танцевать. Когда мне исполнилось семь лет, и я пошла в школу, я попросила мать записать меня в кружок танцев при клубе. На просмотре при приеме к нам подошла красивая женщина лет тридцати и предложила мне записаться не на танцы, а на гимнастику. Она так расхваливала этот спорт, что я согласилась. И, действительно, заниматься было очень интересно. После нескольких занятий Полина Ивановна, так звали тренера, подошла ко мне после тренировки и сказала, что я очень способная, и предложила заниматься дополнительно после общей тренировки. Я с радостью согласилась. После следующего занятия, когда все разошлись, мы с Полиной остались в зале одни. Она подошла к двери и зачем-то закрыла ее на ключ. И тут я увидела, что она начинает раздеваться. Сначала она сняла спортивный купальник. Потом за ним последовали лифчик и трусы. Полина осталась совсем голой. У нее были упругие стоячие груди с розовыми твердыми сосками, плоский втянутый живот. Ее лобок был белым и пухлым. Внизу него просматривалось начало ее щелки с коричневатыми срамными губками, из-под которых выглядывали еще более темные лепестки внутренних губок. Кроме того, с удивлением я увидела, что на ее письке совсем нет волос, как и у меня. Но я была маленькой девочкой, а у взрослых теть, как я знала, там всегда много волос.
- А зачем Вы разделись, и почему у Вас внизу нет волос? – с удивлением спросила я.
- Я разделась, чтобы было свободнее заниматься, ведь одежда очень стесняет движения. А волос у меня нет потому, что я их брею, чтобы не торчали из-под купальника. Да и потеешь меньше. Ты тоже раздевайся совсем. Будем заниматься, - с этими словами Полина подошла ко мне и сняла с меня мой купальник, который мне пошила мама, и трусы. Теперь мы обе были совершенно голые. Полина подвела меня к спортивным матам и сказала:
- Сегодня мы будем делать растяжку, что бы ты могла садиться на шпагат. Смотри, как я это делаю!
Она села попой на маты и стала медленно разводить в стороны прямые ноги. Я присела рядом и внимательно наблюдала, как все шире раздвигаются ее ноги. И тут я увидела, что начинает раздвигаться и ее писька. Ее щель раздвинулась, и из нее вывалились маленькие губки, а вверху показался какой-то маленький отросток. Я наклонилась ниже, почти до пола, и увидела маленькую дырочку между ее губок, которая постоянно пульсировала. Я так же заметила, что из дырочки начала выделяться влага и капать на кожаный мат. Как во сне я протянула руку и подсунула ее снизу под Полинину письку. Она была не против и только сильнее прижалась писькой к моей руке. Я начала перебирать пальцами ее лепестки, потрогала отросток вверху письки, а затем сразу три моих пальца провалились внутрь дырочки. Там было очень влажно и горячо. Полина чуть вздрогнула, а затем начала пружинить на пятках разведенных ног, то приподнимаясь, то опускаясь. Получалось, что она ерзала своей писькой на моих пальцах. Видимо, ей было очень приятно, потому что она тихонько постанывала, а затем прошептала:
- Потри мне клитор, Риточка.
Я не знала, что это такое, и Полина, поняв это, объяснила:
- Клитор – это такая горошинка вверху письки. Потри мне его, пожалуйста, мне будет очень приятно.
Поняв, что она от меня хочет, я, не вынимая пальцев из письки, стала большим пальцем гладить и перекатывать горошину, про которую она мне сказала. Полина застонала громче, из ее письки прямо мне в ладонь полилась какая-то жидкость, она вся задрожала, а потом осела мне на руку, тяжело дыша. Когда она отдышалась, Полина приподнялась, и мои пальцы вышли из нее. Она с трудом свела ноги и, пристально посмотрев на меня, сказала:
- Спасибо, Риточка! Ты сделала мне очень хорошо. То, что произошло со мной, называется кончать. Я кончила от твоих пальчиков. Потом я расскажу тебе, о том, как устроены мы - женщины, как доставить нам удовольствие. А теперь давай позанимаемся с тобой. Ложись на спину и сделай березку.
Я легла на маты и высоко подняла выпрямленные ноги так, что я опиралась только на лопатки. Руками я поддерживала себя сзади под поясницу. Полина стала на колени со стороны моей спины и плотно прижалась ко мне. Моя спина была прижата к ее ногам, а попка к сиськам. Полина взяла меня за щиколотки и начала разводить в стороны мои прямые ноги. Чем больше они расходились в стороны, тем больнее мне становилось. А кроме того, мне было стыдно, что прямо перед ее лицом оказались моя голая писька и попка. Полина осторожно надавливала на мои ноги, от чего они потихоньку стали расходиться на шпагат. Моя писька полностью раскрылась. Мышцы ног дрожали. Увидев это, Полина сказала:
- Сейчас я сделаю так, что тебе будет полегче.
Она наклонила голову и вдруг начала лизать мою письку и попку языком. Она проводила им от дырочки попки до письки и назад. Мне стало очень приятно, и я забыла о боли в мышцах ног. А Полина уже разошлась вовсю. Она вылизывала мою письку, затем, заострив язык, начала дразнить им дырочку попки, стараясь проникнуть им внутрь. В конце концов, она полностью обхватила своими губами мою письку и начала ее сосать, сильно втягивая себе в рот мои губки. От новых ощущений я заорала и, кажется, отключилась. Так я кончила первый раз в жизни.
Мне так понравился мой первый раз, что и дальше я с радостью ходила на занятия. После каждого занятия, когда все остальные девочки расходились, Полина закрывала дверь в зал, и мы занимались с ней и спортом и любовью. Мои успехи и там и там были хорошими. Полина часто баловала меня всякими вкусностями. Полина рассказала мне, как устроены мужчины и женщины, что такое целка, что значит ебаться и дрочить.
Иногда мы дрочили друг друга в зале на матах, а иногда заходили к Полине в кладовку, где хранился спортинвентарь. Там был большой сундук с плоской крышкой, на которой лежал матрац, застеленный простыней. В один из вечеров, когда мы уже разделись, я увидела, что на лобке у Полины появилась темная щетина. Она объяснила мне, что два дня не брилась и намерена сделать это сейчас. Она достала безопасную бритву, помазок, мисочку и кусок мыла. Она налила в миску теплой воды, намочила помазок и мыло. Сев на сундук, она поставила свои ступни возле попки, широко раскорячилась и начала покрывать пеной свою письку и лобок. Затем она взяла бритву и начала осторожно сбривать щетину. Ей приходилось низко наклоняться, что бы видеть где нужно брить. Я видела, что ей неудобно, и предложила свою помощь. Полина отдала мне бритву и откинулась назад, опершись спиной о стену. Ее писька еще больше выпятилась наружу. Я осторожно начала ее брить, оттягивая в стороны ее срамные губы. Иногда, для удобства, я вставляла свои пальцы ей в письку, чувствуя, как там горячо. Когда с бритьем было покончено, я вытерла Полину полотенцем и залюбовалась ее свежевыбритой писькой. Она была широко открытой, и от нее пахло душистым мылом и женской смазкой, которая начала обильно выделяться из дырочки. Не удержавшись, я прильнула к ней и начала вылизывать языком все ее складочки. Я засасывала в рот ее клитор и срамные гудки, проникала языком внутрь, вылизывала отверстие ее попы и, даже, пыталась просунуть язык внутрь попы. Полина, закрыв глаза, постанывала и все больше выпячивала свою письку. Поняв, что ей не хватает моих пальцев, я стала засовывать три пальца одной руки ей в письку и два пальца другой в попу. Постепенно ее дырочки растягивались, и начала добавлять туда пальцы. Сначала по три в обе дырки, затем по четыре, а в конце начала запихивать ладони, сложив их лодочкой. Мои руки все глубже и глубже влезали в Полину. И вот, наконец, они влезли до запястьев. Смазка из Полины полилась рекой, и я начала наращивать темп. Я ебала Полину руками, вводя их в письку и в попу, то вместе, то попеременно. Полина начала кончать, приподняв свою попу и насаживаясь на мои руки. После этого она обмякла, я вытащила свои руки, а она еще долго лежала на боку, приходя в себя.
На этом же сундуке, где я брила Полину, она сломала мне целку. После сцены с бритьем я регулярно начала засовывать Полине пальцы в письку и в попку, а иногда, когда она очень возбуждалась, даже засовывала туда всю руку, чуть ли не по локоть. Однако мне Полина только дрочила письку, да иногда вставляла один или два пальчика в попку. И вот однажды, кода я начала бурно кончать, я со всего размаху насадила свою письку на ее палец, которым она меня дрочила. Полина ничего не успела сообразить, как ее палец полностью вошел в мою дырочку. Я вскрикнула от боли, а по руке Полины потекла кровь из порванной целки. Полина немного испугалась, но видя, что мне почти не больно, вытащила из меня палец, облизала его и начала зализывать мою порванную письку. От такой ласки я кончила опять. После этого случая Полина начала разрабатывать мои дырки, засовывая и в письку и в попку уже по два, а то три пальца. И я всегда бурно кончала. После этого мне всегда хотелось спать. Полина укрывала меня одеялом и уходила в спортзал, где тренировалась сама или занималась уборкой.
Так продолжалось почти год. Надо сказать, что это было во времена Сталина, когда все боялись, что их арестуют. Я была маленькой, но уже понимала, что людей в синей форме – энкавэдэшников – надо бояться. Соседские дети, как страшные сказки, рассказывали про них жуткие истории. И вот такая история произошла со мной, но не в сказке, а наяву.
Однажды после того, как мы с Полиной всласть подрочили друг друга и кончили по несколько раз каждая, я осталась в кладовке поспать, а Полина погасила свет и, как всегда голая, вышла в спортзал. Не успела я заснуть, как услышала, что дверь в зал с треском распахнулась. Затем послышался топот тяжелых сапог и матерная брань. Я открыла глаза и увидела, что Полина стоит в окружении трех мужиков в синей форме. Двое, заломив ей руки за спину, держат ее, а третий хлещет ее по лицу и страшно матерится. Я сильно испугалась и решила спрятаться. Осторожно приподняв крышку сундука, я залезла внутрь и опустила крышку. В стенке сундука была щель, и я могла видеть, что происходит в зале. Оказалось, что я вовремя спряталась, так как один из мужиков приказал другому осмотреть зал и кладовку. Тот обошел зал, заглянул в углы, вошел в кладовку, зажег свет, осмотрелся и доложил, что никого нет. Он опять погасил свет и присоединился к остальным.
Я увидела, что они надели Полине наручники на вывернутые за спину руки, подбили ее под колени, и она рухнула на пол. Старший продолжал бить ее по лицу и что-то спрашивать. Полина только отрицательно мотала головой. Старший разозлился и что-то сказал своим подручным. Они подняли Полину с пола и подтащили к турнику. Один из них расстегнул наручники, оставив их на одной руке Полины, а другой достал из кармана вторую пару наручников. Их он надел на другую руку Полины. Затем, вдвоем они приподняли ее и притянули ее наручниками к перекладине турника. Тело Полины болталось на перекладине, вытянувшись в струну и не доставая ногами до пола. Двое подручных сняли с себя кожаные ремни и начали бить Полину. Один бил сзади по спине, ногам и попе, а другой спереди по сиськам, животу и ляжкам. Старший все время о чем-то ее спрашивал. Полина извивалась под ударами, сильно кричала от боли, но продолжала упорно отрицательно качать головой. Наконец ее крик перешел в дикий визг, и она перестала дергаться, несмотря на продолжавшееся избиение.
Увидев, что Полина потеряла сознание и не реагирует на удары, истязатели побросали ремни на пол и стали что-то обсуждать. Я увидела, что они начинают снимать гимнастерки и спускать себя штаны. Их здоровенные хуи уже мощно торчали. Хоть Полина мне все рассказала об устройстве женских и мужских половых органов, но вживую я увидела мужской хуй впервые. Пересмеиваясь, подручные подхватили Полину за ноги, задрали их до пояса и широко развели в стороны. Старший встал между ног Полины и засадил свой хуй ей в письку. Полина дернулась и опять закричала, а старший начал бешено ебать ее своим длинным хуем. Подручные весело его подбадривали. Когда старший кончил Полине в письку, он отошел от нее, а подручные бросили ее ноги. Затем один из них подошел к ней спереди взял ее ноги подмышки и тоже засадил свой хуй. Второй зашел сзади раздвинул ягодицы Полины и начал вставлять свой хуй ей в попу. Полина опять ненадолго пришла в себя и снова закричала. Не обращая внимания на ее крики, подручные продолжали ебать ее в две дырки. Вскоре они кончили, отошли в сторону и все трое закурили. Полина, как мертвая, висела на турнике. По ее ногам текла сперма вперемешку с кровью. Наверное, они все разорвали у нее внутри. От страха за себя и Полину я даже дышать не могла. Из моих глаз катились слезы.
Докурив, мучители решили привести Полину в сознание. Один из них взял у стены ведро с водой, приготовленное для мытья полов, и окатил Полину. Она начала приходить в себя и протяжно стонать. Палачи отстегнули наручники, сняли ее с турника и на руках понесли к гимнастическому козлу. Ее бросили на него спиной и пристегнули руки к ножкам у нее за головой. Затем, один из них взял со скамейки у стены две скакалки и привязал к ножкам козла ее ноги. Тело Полины оказалось выгнуто дугой. Голова с открытым ртом болталась с одной стороны козла, вверх торчали ее сиськи, а с другой стороны были широко разведенные ноги, между которых была видна ее развороченная писька. Старший опять что-то приказал своим подручным. Один из них взял свой ремень, а другой – швабру, стоявшую возле ведра. Старший подошел к голове Полины. Его хуй опять сильно торчал. Он засмеялся и глубоко засунул его Полине в рот. Подручный со шваброй подошел к ногам Полины и, прицелившись, сильно вогнал ручку швабры ей в письку. Наверное, Полина закричала, но крика не было слышно так, как ее рот был заткнут хуем старшего. Он начал ебать Полину в рот, загоняя хуй до самых волос. Хуй, наверное, проникал ей в самое горло, не давая дышать, ее лицо начало синеть. Тот, кто ебал Полину шваброй, начал двигать ею, погружая все глубже и глубже. А тот, с ремнем, начал бить ее по животу и сиськам. Так продолжалось некоторое время, а, затем, тот, что со шваброй, вытащил ее из письки, присел пониже и воткнул ее Полине в попу. Он так глубоко ее засунул, что мне показалось, что она вылезет из горла. Наконец, старший кончил Полине в рот и отошел. Подручные перестали ее бить и вытащили из нее швабру. Полина, не шевелясь, мешком лежала на козле. По ее ногам сильно текла кровь. Палачи, смеясь, оделись, отвязали Полину от козла, подхватили под руки и, как была - голую с кровью на ногах, потащили к выходу. Когда они проходили мимо кладовки, я услышала, как старший сказал подручным:
- Отвезем ее в контору – там она во всем признается. Будем без передышки ее ебать и бить всем отделением. Загоним ей, вражине, матку под самые ребра. Порвем жопу на немецкий крест. А если и тогда не признается, отрежу ей сиськи под самый корень, подвешу вверх ногами, вырежу ножом пизду, а потом распилю пополам ножовкой.
- Не, начальник, так не интересно, - мечтательно сказал один из подручных, - Интересно все делать медленно. Отрезать по кусочку. Сначала соски, потом пальцы на руках и на ногах, а затем уже все остальное.
- Ты еще поучи меня! – прикрикнул на него старший, и они вышли из зала, громко хохоча.
У меня от ужаса волосы встали дыбом.
Подождав некоторое время, я вылезла из сундука, быстро оделась, осторожно вышла из зала и, убедившись, что меня никто не видел, побежала домой. С тех пор Полину никто не видел и ничего о ней не знал. Меня тоже никто ни о чем не спрашивал. Люди в то время часто пропадали бесследно, и этому никто не удивлялся. Спортивную секцию закрыли за неимением тренера, и я перестала ходить в клуб. Пережитый страх долго не давал мне покоя. По ночам мне снилось, что это меня пытают палачи, разрывая своими огромными хуями мои детские дырочки, бьют меня по письке, по попе и по сиськам. Но самым страшным был сон, в котором они резали меня ножами, отрезали мне соски, пальцы, вырезали из тела письку, отсекали половинки моей попы, распиливали меня пилой. Тогда я просыпалась вся в поту и долго плакала в подушку, вспоминая Полину.
Но вскоре новые трагические события заставили меня на время забыть об этом кошмаре. Где-то через полгода, моя мать попала на комбинате под вагонетку и погибла. Мы с отцом остались вдвоем. Он и раньше выпивал, а теперь стал пить постоянно. Жили мы в бараке, в маленькой комнатке. Кроме нас в бараке жило еще около двадцати семей. Свою пенсию отец почти полностью пропивал. Поэтому тетя Люда из соседней комнаты начала получать пенсию, которую комбинат назначил мне после смерти матери. На эти деньги она меня кормила. Она же помогала со стиркой. А прибирала я сама.

[El-Dino]

-8(2)-
Конечно же, удобств в бараке не было. Сортир был на улице, а, что бы помыться, приходилось ходить баню, где всегда были очереди. Поэтому мужики из нашего барака сделали сбоку небольшую пристройку с печкой, и получалась неплохая банька, в которой все по очереди мылись.
При жизни матери я ходила в баню с ней. А теперь надо было мыться с отцом. И, вот, когда пришла наша очередь идти в баньку, мы пошли вместе. В предбаннике отец разделся до трусов, снял протез. Я тоже стащила с себя одежду, оставшись в трусиках. Отец обхватил меня за плечи, что бы не упасть на одной ноге, и мы вошли в баньку. Сев на полку, отец стянул с себя трусы, и я опять, как тогда в спортзале, увидела мужской хуй. Правда, сейчас он не стоял, а вяло висел у отца между ног. Я покраснела, а отец усмехнулся и сказал:
- Ничего, привыкай, доча, еще и не такого в жизни насмотришься. Снимай трусы, не стесняйся.
Я начала снимать свои трусики, попеременно поднимая ноги. И, вот, когда я стояла на одной ноге, я покачнулась и чуть не упала. Отец хотел меня поддержать и протянул руку. Его рука попала мне между ног, и средний палец легко провалился внутрь моей письки. Глаза отца сначала удивленно расширились, а затем его лицо исказила злобная гримаса. Он схватил меня одной рукой за волосы, другой – за горло, притянул к себе и зашипел мне в лицо:
- Ах, ты, блядь, малолетняя! В таком возрасте, а уже ебешься! Говори, кто тебе целку порвал, а то задавлю!
Я очень испугалась, заплакала и рассказала про мою историю с Полиной, умолчав, однако, про то, как Полину арестовали. Выслушав меня, отец немного успокоился, но, видимо, у него тут же созрел план, как меня использовать дальше. Матери уже не было, он был инвалидом, а ебаться хотелось. Отпустив меня, он сказал:
- Ну, раз ты такая блядь, нужно учиться, как ублажать мужиков. Становись на колени, дрочи мне хуй обеими руками и облизывай залупу.
Я покорно опустилась на колени, взялась руками за отцовский хуй, который уже начал подниматься, и стала двигать на нем шкурку. Хуй налился в полную силу, залупа раздулась и стала синей. Я открыла рот и начала ее сосать. На вкус она не была противной. Все происходящее начало меня возбуждать, и я почувствовала, что моя писька повлажнела. Отец положил руки мне на затылок и стал еще глубже натягивать мой рот на свой хуй. Он уже начал проникать мне в горло, когда отец оторвал меня от хуя за волосы и приказал:
- А теперь залезай ко мне на колени!
Я поднялась с пола и залезла коленями на лавку так, что отцовские ноги оказались между моими. Его длинный хуй начал тыкаться в мою открытую щелку. Отец схватил меня руками за талию, приподнял и начал насаживать на свой хуй. Залупа раздвинула мои голенькие губки и начала протискиваться в узенькую дырочку, где до этого бывали только пальцы Полины. Было ужасно больно, я заплакала. Но отец, не обращая на это внимания, продолжал насаживать меня на свой хуй. Вскоре он вошел так глубоко, что уперся в мою детскую матку. Я вскрикнула от резкой боли. Отец понял, что дошел до донышка письки, хотя большая часть хуя все еще была снаружи. Он начал медленно поднимать и опускать меня на своей палке. Внутри меня все начало постепенно растягиваться. С каждым разом хуй проникал все глубже и глубже. Наконец, я полностью налезла на его хуй и попой опустилась на его ляжки. Отец перестал перемещать меня вверх-вниз, а начал водить моей попой по кругу. Мне казалось, что его хуй перемешивает все у меня внутри, раздирая мою письку. Отец тяжело дышал прямо мне в лицо, а потом спросил:
- А в жопу она тебе пальцы засовывала?
Когда я утвердительно кивнула, он обрадовался:
- Ну, раз так, то готовь сраку. Засажу до самого желудка.
Он приподнял меня за талию и подвинул так, что его хуй коснулся дырочки моей попки. Я машинально сжалась, но хуй был хорошо смазан моим соком, и отец сильно тянул меня вниз. Я почувствовала, как колечко попки начало разжиматься и залупа проникла внутрь. Я опять вскрикнула, но отец продолжать тянуть меня вниз. Вскоре уже весь его хуй был у меня в попке, и я опять сидела у него на ляжках. Теперь отец действовал по-другому. Он отодвинул меня от себя, придерживая рукой под спину. А другой рукой он начал попеременно сжимать мои детские соски, а потом опустил ее вниз и начал пальцами копаться в моей голенькой раздроченной письке. Вскоре он начал кончать, заливая мне в попку свою сперму. Я чувствовала, как она разливается по моим кишкам, вспомнила наши занятия с Полиной и тоже кончила, обмочив отцу руку. Отдышавшись, отец осторожно снял меня с обмякшего хуя и посадил рядом с собой на лавку. Я без сил сидела на лавке, чувствуя, как из моей попки вытекает сперма отца. Он взялся одной рукой за свой хуй, другой – за мои волосы, и сказал:
- Молодец, доча, быстро учишься! А теперь оближи папочке хуй от своего говна.
С этими словами он наклонил мою голову и попытался вставить грязный хуй мне в рот. От хуя пахло спермой и моим говном, и я не хотела его брать в рот. Но отец дернул меня за волосы и сказал:
- Живем в говне, едим говно. Так что не брезгуй – соси!
Мне пришлось дочиста облизать его грязный хуй. После этого отец кое-как помылся сам и помыл меня. Набросив на нас обоих одежду и пристегнув протез, отец взял меня на руки и понес в нашу комнатку. Положив меня на свою кровать, он опять раздел меня догола, после чего разделся сам. Он широко развел мои тонкие ноги и уставился на мою письку. Я тоже посмотрела вниз. Я увидела свои красные натертые губки. Отец, видимо, видел больше. Его взгляду открывалась мои разорванные дырки. Он приблизил свое лицо к ним и прошептал:
- Твоим дырочкам, наверное, больно. Сейчас я их полечу.
И начал вылизывать их языком. Дырки были широко открыты, и его язык легко проникал внутрь письки и попки. Он так здорово лизал, что вскоре мне захорошело, и я кончила прямо ему в рот. Он облизнулся и сказал:
- Ты вкусная. А теперь спи, отдыхай.
Он лег рядом, укрыл нас обоих одним одеялом, прижал к себе мое голое дрожащее тело и вскоре мы заснули.
С этого дня отец стал, чуть ли не каждый день, ебать меня во все дырки. По комнате я теперь должна была ходить только голой. Отец то и дело хватал меня, то за попу, то за соски, то за письку. Особенно он любил, зажав меня между коленей, засовывать пальцы в обе моих дырочки, дрочил меня, пока я не кончала, а затем заставлял меня облизывать их. Или опускал меня на колени, и я сосала и дрочила его хуй. Ебаться он любил лежа на спине. Я залезала на него сверху, лицом к ногам, и поочередно насаживалась обеими своими дырочками на его хуй. Иногда, когда его хуй был в моей письке, он заставлял меня нагнуться, лечь грудью ему на ноги и облизывать пальцы на ноге. Сам он при этом вставлял еще два пальца в мою попку и шевелил ими. Кончать он любил обычно мне в попку. Потом он заставлял меня залезть на стол, раскорячиться на нем, засунуть руку себе под попу и выдавить из нее сперму. Затем я должна была все слизать.
Если же он хотел меня наказать, он связывал мне за спиной руки, ставил на пол пустую бутылку из-под водки и заставлял меня садиться на нее писькой, а если провинность была большой – то попкой. Бутылка глубоко проникала в меня. Держаться на полусогнутых ногах со связанными руками было тяжело, и я иногда садилась на бутылку настолько глубоко, что касалась попкой пола. Из меня торчало только донышко бутылки. Мои дырочки немилосердно растягивались, и, казалось, вот-вот лопнут.
Так прошло пару лет. Мое детство превратилось в сплошную еблю. Вскоре я начала взрослеть, у меня начались месячные. Наверное, потому что я постоянно глотала сперму, фигура тоже начала меняться. Из тоненькой стройной девочки я превратилась в подростка с толстоватыми короткими ногами и большой попой. Сиськи тоже начали быстро расти, и уже не помещались под платьем. Лобок и писька покрылись густыми черными волосами, которые росли даже вокруг дырочки попки.
Отец пил все сильнее, приводя домой собутыльников. И однажды, по пьянке, признался им, что уже несколько лет он ебет меня во все дырки, а я сосу ему хуй. Тут началось такое, что страшно вспомнить. Да и не помню я всего, потому что вскоре потеряла сознание. Только смутно помню, что меня ебали во все дырки и по очереди, и все вместе, засовывая хуи одновременно и в письку, и в попку. Очнулась я только утром вся перемазанная спермой. Писька и попка немилосердно болели. Я поставила перед зеркальной дверью шкафа стул, села на него и широко развела ноги. То, что я увидела, было ужасно. Красные опухшие срамные губы. Красное разорванное очко. Синий набрякший клитор. Дырки широко открыты и не закрываются, как я ни пытаюсь их сжать. Из моих глаз полились слезы. С трудом встав со стула, я доковыляла до рукомойника, кое-как подмылась, упала на кровать и заснула. Проспала я почти сутки.
Отец, конечно, передо мной извинялся, говорил, что такое больше не повторится. Но как только он напивался до усрачки, все повторялось вновь. Его дружки использовали меня, как последнюю подзаборную блядь. Хорошо, что я хоть не забеременела, потому что отец строго-настрого запретил им спускать мне в пизду. Вся сперма сливалась мне в рот и жопу. Больше всего отцу нравилось, когда он ложился на спину, я садилась писькой на его вставший хуй, а его дружки начинали ебать меня в попку. Ему тогда совсем не нужно было двигаться, потому что удары в мою попку двигали меня вверх-вниз по его хую. После таких вечеров моя бедная попка долго болела, дырочка не закрывалась, и я все время пачкала говном трусики.

[El-Dino]

-8(3)-
Постепенно я стала терять всякий стыд. Дружки отца часто подлавливали меня на улице после школы и заставляли меня отсасывать им, где-нибудь в подворотне. И быть бы мне настоящей уличной блядью, если бы мой отец в пьяном виде не попал под машину. Умер он на месте. Так в тринадцать лет я осталась совсем одна.
В то время такие проблемы решались быстро. Приехала инспектор по делам несовершеннолетних, дала мне час на сборы и отвезла меня в интернат. В нем учились и детдомовцы, которые жили при интернате, и дети из близлежащих домов.
Первым делом меня отвели в душевую, где приказали хорошо помыться, а потом на медосмотр. В кабинете врача меня встретил молодой высокий парень лет двадцати пяти. Оказалось, что это интернатовский доктор. Он пару лет назад окончил мединститут и получил сюда назначение. Звали его Игорь Васильевич. Когда я вошла в кабинет, врач с удивлением окинул взглядом мою сформировавшуюся женскую фигуру и предложил раздеваться. Я сняла платье. Под ним у меня были только трусы и отцовская майка. Мои большие сиськи не умещались под ней. Врач приказал снять и ее. Я осталась стоять в одних трусах. Врач подошел ко мне и сначала проверил мои волосы на вшивость. Все было в порядке. Дальше пошел обычный медосмотр. Когда с ним было покончено, врач сказал, что теперь должен проверить мою гинекологию. Я даже слова такого не знала. Но он объяснил мне, что я должна снять трусы и сесть высокое кресло у окна. Ходить голой перед мужиками, уже было для меня не в новинку, и я даже не покраснела. Я быстро сняла трусы и села в кресло, сжав колени. Но врач сказал, что я должна откинуться спиной на спинку кресла, поднять ноги, развести их и положить на две подставки, которые торчали по бокам кресла. Я так и сделала. Врачу на обозрение открылись мои воспаленные широко открытые дырки. Увидев их, врач удивленно поднял брови, но ничего не сказал. Он надел резиновые перчатки и подошел ко мне. Для начала он довольно долго ощупывал и сжимал мои сиськи, мял и вытягивал соски. А потом перешел к моим дырочкам. Он придвинул стул, сел на него и склонился мне между ног. Два его пальца глубоко залезли мне в письку и начали ощупывать стенки. Потом они влезли еще глубже и достали до самой шейки матки. Подвигав ими еще немного, он вытащил их и стал вставлять в попку. От его пальцев в письке я потекла. Смазка стекала на попку, и два пальца врача беспрепятственно проникли внутрь. Он начал их поворачивать, ощупывая стенки прямой кишки. И вдруг, не вынимая пальцев из попки, он положил вторую руку мне на клитор и стал поглаживать и пощипывать его. Вскоре мне так захорошело, что я не удержалась и кончила. Врач внимательно посмотрел мне в лицо, но ничего не сказал. Он вынул из меня пальцы, снял перчатки, сел к столу и начал что-то писать. Я осталась сидеть в кресле с раздвинутыми ногами и мокрой писькой.
Вскоре он закончил писать, откинулся на спинку стула, опустил руки под стол и спросил меня:
- Давно живешь половой жизнью?
- Уже пять лет.
- Сколько у тебя было мужчин, кто они такие и как часто это было? Куда они тебе засовывали свои члены? Брала ли ты их в рот? Глотала ли сперму?
Я, не стесняясь в выражениях, рассказала ему, что меня ебал мой отец со своими друзьями. Что они ебали меня и в письку, и в попку, и в рот. Короче говоря, я описала ему все, что со мной делали. Врач внимательно выслушал меня и задумался. Через несколько минут раздумий он сказал:
- Слушай меня внимательно. Во-первых, пообещай мне, что больше не будешь ругаться матом, - я согласно кивнула, - Во-вторых, с завтрашнего дня я начну тебя лечить, потому что на твои половые органы страшно смотреть. В-третьих, ты больше никого не будешь к себе подпускать, а если будут приставать, то скажешь, что пожалуешься мне. Я с ними разберусь. В-четвертых, если ты будешь меня беспрекословно слушаться, когда ты закончишь школу, я на тебе женюсь.
Я сначала решила, что он надо мной смеется, но, посмотрев на его лицо, поняла, что он говорит вполне серьезно. Тогда я опять кивнула головой в знак согласия. Врач помолчал немного и задал новый вопрос:
- А, скажи мне, у тех мужиков, которые с тобой были, у них были большие члены?
- Не знаю, - ответила я, пожав плечами, - наверное, большие. Но я других не видела.
- Но, не больше моего? – спросил врач, вставая из-за стола.
Я увидела, что его ширинка расстегнута, и из нее торчит хуй длиной сантиметров тридцать пять и толщиной с мою руку. На конце была толстая залупа размером с мой кулак, а внизу болтались огромные яйца размером с грушу. Врач подошел ко мне, все еще сидящей в кресле с поднятыми ногами, и его хуй закачался перед моим лицом. Я не могла поверить, что у мужиков бывают такие палки.
- Я вижу, что ты послушная девочка, - сказал врач, - если ты будешь регулярно сосать мне член, все будет так, как я сказал. Понимаешь ли, все бабы при виде моего члена сразу убегают. А я молодой мужчина и мне нужна разрядка. Ну, как, договорились?
Вместо ответа я взялась одной рукой за хуй, другой под яйца, и попыталась засунуть в рот его залупу. Сразу мне это не удалось. Мне показалось, что мой рот сейчас разорвется. Но вдруг залупа влезла в рот полностью и стала продвигаться дальше в пищевод. Я начала дышать носом максимально расслабив мышцы горла. Хуй начал погружаться все глубже, и скоро я уткнулась носом в волосы на лобке. Врач начал отодвигаться назад, вытаскивая хуй. Он заскользил наружу. С моих губ потоком лилась слюна, заливая брюки врача, но Игорь Васильевич не обращал на это внимание. Положив руки мне на затылок, он натурально ебал меня в голову. Его вынужденное воздержание скоро сказалось, и, прижав к себе мое лицо, он начал кончать. Спермы было просто огромное количество. Она непрерывным потоком лилась мне прямо в желудок. Мне казалось, что мой живот не сможет всю ее вместить и разорвется. Но вскоре поток иссяк, и врач вытащил из моего горла свой хуй. Я с трудом сомкнула челюсти и облизнула губы, залитые остатками спермы.
Игорь Васильевич заправил хуй в брюки, помог мне подняться с кресла и одеться.
- Пошли, - сказал он, - отведу тебя к комендантше. Она тебя поселит и переоденет.
Мы вышли из кабинета. В коридоре нам навстречу попался высокий парень лет пятнадцати. Как я потом узнала, его звали Колька по кличке Штырь, из-за того, что он постоянно таскал в кармане острую заточку. Он верховодил всеми пацанами в интернате, и ему беспрекословно подчинялись. Врач остановил его, отошел с ним в сторону и начал что-то ему говорить. Штырь утвердительно кивал. Затем он пошел дальше, а мы с врачом пошли поселяться. Отдав меня в руки комендантши, Игорь Васильевич погладил меня по голове и напомнил:
- Помни, о чем мы договорились. Штыря я предупредил. В этом интернате к тебе никто и пальцем не притронется.
Позже выяснилось, что Игорь был в интернате большим авторитетом. Оказалось, что он частенько лечил блатных от ножевых и других ранений, не сообщая в милицию. За это его очень уважали и даже побаивались его связей в преступном мире.
Описывать свою жизнь в интернате я не буду. Для этого нужно много времени. Достаточно сказать, что нравы там были самые разнузданные. Каждый вечер подручные Штыря выдергивали из спальни то одну, то другую девочку, а то и нескольких сразу. Возвращались они поздно ночью, измочаленные, еле передвигая раскоряченные ноги, а потом всю ночь плакали. Меня же, действительно, никто не трогал.
Игорь Васильевич, как и обещал, лечил мои дырочки мазями, заставлял делать упражнения, и вскоре они прибрели нормальный вид. Я постоянно ему отсасывала, и мы оба были очень довольны.
Но, все-таки, про один эпизод из интернатской жизни мне хотелось бы рассказать. Уже когда я училась в десятом классе, к нам пришла молодая учительница биологии – невысокого роста, пухленькая блондинка. Она была только после института, без опыта работы, и не представляла, что ее ожидает. Пацаны не обращали на нее внимания, занимаясь на уроках, кто, чем хотел. Она сначала делала им замечания, а когда поняла, что они на них не реагируют, пригрозила, что пожалуется директору. Тут Штырь разозлился, подошел к ее столу, навис над ней и зашипел прямо в лицо:
- Так ты, оказывается, стукачка? А, знаешь, что делают с такими, как ты? Пацаны, ко мне!
Четверо его друзей подскочили к учительскому столу, выдернули из-за него учительницу и бросили спиной на столешницу. Она хотела закричать, но в рот ей засунули тряпку с классной доски. Учительница извивалась на столе, но пацаны крепко держали ее за руки и за ноги. Штырь усмехнулся и сказал:
- Не бойся. Сильно больно тебе не будет. Просто, раз ты учительница биологии, то мы сейчас проведем практические занятия по анатомии. А ты будешь в качестве учебного пособия. Пацаны, разденьте ее!
Пока пацаны срывали с учительницы одежду, Штырь запер дверь класса шваброй, подошел к доске, взял деревянную указку с толстой резной ручкой и вернулся к столу. К этому времени учительница уже абсолютно голая лежала распятая на столе с широко разведенными руками и ногами лицом к классу. Все ученики с жадность смотрели на то, как перед ними унижают их учителя. Штырь, с видом опытного преподавателя, начал свою лекцию, водя указкой по телу учительницы:
- Товарищи ученики! Вы видите перед собой человеческую самку, а попросту говоря, блядь. Блядь состоит из следующих основных частей: рта, в который мужики могут засовывать свой хуй, пизды, в которую мужики могут засовывать свой хуй и сраки, в которую мужики могут засовывать свой хуй. Таким образом, становится понятно, что хуй можно засовывать в любую дырку бляди. Кроме того, внутри пизды, находится матка. Если в нее попадает мужская сперма, то у бляди может родиться выблядок. Дополнительными частями бляди являются: сиськи с расположенными на них сосками, которые можно тискать и выкручивать, лобок, из которого можно вырывать волосы, срамные губы и клитор, за которые можно дергать и полужопия, которые предназначены для порки. А сейчас мы вам покажем, как это делается.
Он положил указку на стол и приступил к действиям. Сначала он помял сиськи, сильно вытянул и ущипнул соски. Вырвал клок блондинистых волос на лобке. Ущипнул клитор. Сильно вытянул внутренние срамные губы и развел их в стороны. Заглянув внутрь письки, он удивился:
- Так ты еще и целка! Непорядок! У настоящей бляди должна быть раздолбанная пизда. Ну этим мы займемся по позже. А сейчас порка! Переверните пособие!
Пацаны быстро перевернули ее спиной вверх, и перед классом оказалась ее белая пухлая попка. Штырь опять взял в руку указку и начал ее пороть. На ягодицах вспухали красные рубцы. Она дергалась под ударами и орала, но из-за тряпки криков не было слышно. Когда ее попка была полностью исполосована, Штырь прекратил избиение и дал команду пацанам перевернуть учительницу боком, поднять вверх одну ногу, расстегнуть штаны и вытащить хуи. Он доже достал из штанов свой хуй, подошел к лицу учительницы и вынул у нее изо рта тряпку. Учительница больше не кричала, а только стонала. Двое пацанов придерживали ее поднятую ногу и лапали за сиськи, а двое других подошли к ней спереди и сзади. По команде Штыря они одновременно начали засовывать свои хуи ей в пизду и в жопу. Она открыла рот, чтобы заорать, но Штырь, который этого ожидал, вставил туда свой хуй. Крик захлебнулся у нее в горле, а пацаны начали синхронно ебать ее во все три дырки. Нам было видно, как их хуи погружаются в ее тело, как из разорванных дырок начинает течь кровь. Вскоре пацаны почти одновременно кончили прямо внутрь – в рот, в пизду и в жопу. Штырь засунул свой хуй в штаны, а остальные пацаны поменялись местами. Теперь те двое, что раньше держали ее за ногу, начали ебать ее в две нижние дырки. Вскоре кончили и они. Все пацаны отошли от стола, на котором на спине с широко раздвинутыми ногами лежала молодая учительница. Она была без сознания. По ее ногам текла сперма, смешанная с кровью. Подозвав к столу двух девчонок, Штырь дал им тряпку, приказал привести учительницу в порядок и надеть на нее одежду. Девчонки помыли ее и одели. Под конец этой процедуры она уже пришла в себя и со страхом смотрела на своих насильников, которые окружали стол. Штырь строго посмотрел на класс, потом на нее и сказал:
- Если кто пикнет про сегодняшний урок – прощайтесь с жизнью. Всем понятно?
- Всем, - ответили ученики и, что удивительно, учительница тоже.
Странно, но про это никто так и не узнал. А учительница быстро уволилась и уехала из города.
Вот такая была жизнь в интернате. К концу школы пацаны, да и некоторые учителя, переебали всех моих подруг. Так что в классе не осталось ни одной целки.
В день, когда должен был состояться выпускной вечер, я получила аттестат и выбежала во двор. Там стоял Игорь Васильевич. Подойдя ко мне, он сказал:
- Ну, вот, теперь ты взрослая. Пора замуж. Я помню, что тебе пообещал. Быстро собирайся и выходи.
Не веря своему счастью, я быстро собрала свои вещи и документы и выбежала во двор. Игорь уже поймал такси, на котором мы поехали в ЗАГС, где нас тут же расписали. Как ему удалось там договориться, я так и не знаю.

[El-Dino]

- 9(1) –
После ЗАГСа мы поехали к Игорю домой, где мне теперь предстояло жить. У него была хорошая двухкомнатная квартира, которая досталась ему от родителей. Его отец тоже был врачом, очень известным. Недавно его забрали с повышением в столицу, а Игорь отказался ехать и остался жить один. Но теперь мы были вдвоем.
Не успела дверь захлопнуться, как мы бросились друг на друга и начали бешено целоваться. Его руки гладили через платье мое тело. Наконец я оторвалась от него и побежала в ванную. Быстро ополоснувшись, я, как была голая и мокрая, вошла в спальню. Игорь уже лежал голый на широкой кровати. Я бросилась к нему и прижалась всем телом. Опять начались поцелуи и ласки. Вскоре я оказалась на спине с раздвинутыми ногами, а Игорь начал вводить в меня свой хуй. Со дня, когда я попала в интернат, меня никто ни разу не ебал. Игорь усиленно занимался моим лечением, и мои дырочки успели приобрести нормальный вид. Игорь осторожно продвигал хуй в мою пизду и спрашивал, не больно ли мне. Я только отрицательно качала головой и прислушивалась к своим ощущениям. Громадный хуй Игоря все растягивал у меня внутри, уперся в матку и начал давить на шейку, которая постепенно начала раскрываться. Игорь влез в мою пизду по самые яйца и начал медленными, но сильными движениями ебать меня. Я вся раскрылась ему навстречу. Его яйца колотились об мою жопу. Я думала, что глубже уже не получится, но Игорь поднял мои ноги, закинул их себе на плечи и начал долбить меня еще сильнее. Мне кажется, что его толстая залупа влезла внутрь матки и все там растянула. Наконец он начал спускать прямо в матку. Сперма лилась в меня нескончаемым потоком, не помещалась внутри, выливалась наружу и стекала вдоль ложбинки сраки на простыню. Я тоже начала кончать, добавив к сперме свои соки. Игорь отвалился в сторону, погладил меня по голове и сказал:
- Спасибо тебе, малышка. Такого со мной еще никогда не было. Я никогда не мог вставить в женщину весь хуй до конца. Они все орали, как резаные, и убегали. Ты моя первая настоящая женщина!
Я приподнялась на локте, поцеловала его в губы, сползла вниз и взяла его хуй в рот. Я начала облизывать его, высасывая остатки спермы. Хуй мгновенно выпрямился и набрал силу. Я выпустила его изо рта, подняла голову, заглянула Игорю в глаза и спросила:
- Милый, я хочу в попку. Ты не против?
Глаза Игоря загорелись алчным огнем. Он обхватил меня руками за талию и посадил на себя верхом. Приподняв попку, я нащупала отверстием сраки его хуй. Завела руки за спину, раздвинула до предела половинки жопы, и стала потихоньку опускаться. Дырка жопы, хоть и успела сжаться за годы, проведенные без ебли, но осталась эластичной и, вспомнив полученный опыт, послушно растянулась и полностью проглотила хуй. Он, наверное, залез мне в самый желудок, но боли не было, только приятная наполненность. Я начала движения вверх-вниз, гоняя хуй в своей сраке. Игорь раздвинул руками мою пизду и начал теребить клитор. Я тут же кончила, а вслед за мной кончил и Игорь, залив внутрь моей жопы неимоверное количество спермы. Я встала с хуя, засунула под сраку ладони, выпустила в них сперму, с удовольствием слизала ее и вычистила языком хуй, вымазанный спермой и моим говном.
Мне кажется, что забеременела я с первого раза. Но мы продолжали регулярно ебаться с Игорем почти до седьмого месяца и в пизду, и в жопу. Только ближе к родам я опять начала удовлетворять его ртом, заглатывая хуй по самые яйца. Роды у меня прошли легко, и я родила крепкую девочку. Мы назвали ее Татьяной.
После декретного отпуска, Игорь настоял, что бы я закончила хотя- бы техникум. Он устроил меня на работу на комбинат в профком. Работа была не пыльная. А когда построили наше общежитие, я пошла сюда комендантом. Игорь продолжал работать в интернате, отказываясь от всех выгодных предложений. Он даже не захотел переехать к родителям, как они его не звали. Денег в семье всегда хватало. Наверное, Игорь продолжал свою подпольную практику для криминальных элементов.
Все было хорошо, дочь росла. Но однажды, когда Татьяне уже было пятнадцать лет, Игоря нашли на улице мертвым с пулей в голове. Убийцу так и не нашли. Но, я думаю, что его убил кто-то из его подпольных пациентов, хотя, не знаю, за что. Татьяна очень любила отца и после его смерти впала в депрессию. Она с трудом закончила восьмой класс и уехала учиться в Д…к в медицинский техникум. Постепенно она пришла в норму. Часто приезжала ко мне на выходные и на каникулы. Вскоре она должна была получить диплом и собиралась поступать в мединститут. Но как-то в начале лета я пришла вечером с работы и увидела дома Татьяну. И, что самое страшное, с животом. Она была уже на третьем месяце. На мои расспросы, кто отец ребенка и как это произошло, она отвечала невразумительно. Я предложила сделать ей аборт или выкидыш, но она отказалась. Единственное, на что она согласилась, было то, что я запишу ребенка на себя. Как будто его мать я. Я все устроила через своих знакомых. Татьяна родила мальчика, которого в честь ее отца назвала Игорем. Она осталась жить со мной и с ребенком, но, не прожив и года, собрала вещи и куда-то уехала. Три года я ничего о ней не знала, и вдруг она появилась. В дорогой одежде и косметике. Она сообщила мне, что познакомилась с немцем, выходит за него замуж и уезжает в Германию. Я не противилась этому.
Я воспитывала Игоря одна. Конечно, было тяжело. Я работала допоздна, и приходилось оставлять его в садике в круглосуточной группе. Когда Игорь должен уже был идти в школу, приехала Татьяна. Она была на шестом месяце беременности от своего немецкого мужа. Кроме того, она хотела сообщить Игорю, что она его родная мать, а я только бабушка. Я подумала и решила, что так будет лучше. Пусть узнает все от нас, а не от чужих людей. Игорь сначала не поверил, но мы его убедили. Татьяна спросила его, не хочет ли он поехать с ней в Германию. Игорь отказался, а она и не настаивала. Правда, он согласился поехать с ней на месяц на море, где он еще ни разу не был. С тех пор я ее больше не видела, но она регулярно присылает нам деньги. Вскоре после ее отъезда она сообщила мне, что родила дочь, а через два года – вторую. Значит, теперь у Игоря в Германии уже есть две сестры.
Игорь после того, что узнал, перестал называть меня мамой, а стал называть просто Марго. Ему уже пятнадцать лет. Он высокий и красивый парень. Я думала, что у него не будет отбоя от девок, но ни разу не замечала его с кем-нибудь. Я не могла взять в толк почему. Но однажды Игорь мылся в душе и неплотно закрыл дверь ванной. Я шла на кухню, случайно заглянула туда и обомлела. Мой мальчик голый стоял под душем, а внизу его живота торчал огромный хуй, как и у его деда, моего мужа Игоря. Я поняла, что у Игорька те же проблемы с девками, что были у его деда. Ничего, решила я, со временем сам разберется. Но вид огромного хуя не выходил у меня из головы. Я, конечно, иногда после смерти мужа, ебалась с мужиками, но их размеры для меня были ничтожными. А тут, оказывается, рядом со мной такой хуище. Он даже снился мне во сне. Я опять начала дрочить по ночам, засовывая себе в пизду и в сраку всякие овощи. Но это не приносило удовольствия, а только кратковременную разрядку.
Однажды ночью я дрочила себя в пизду и в жопу двумя длинными огурцами, и сама не заметила, как заснула с огурцами внутри. Ночью я проснулась от ощущения, что на меня кто-то смотрит. Осторожно приоткрыв глаза, я сквозь ресницы увидела, что напротив дивана в кресле сидит Игорь. Он был совершенно голый, смотрел на меня и яростно дрочил свой хуище. Вскоре из хуя забил фонтан спермы, облив весь его живот. От одного этого вида, я тоже тихонько кончила. Игорь осторожно поднялся с кресла и вышел из комнаты. С тех пор я не находила себе места, мечтая получить его хуй в свои дырки. Я дрочила себя до изнеможения. Даже на работе впихивала себе в пизду и в жопу всякие овощи. И если бы Вы, Мастер, не занялись бы мной, я, наверное, сошла бы с ума.
Закончив на этом, свой рассказ Марго замолчала. Видимо воспоминания так ее возбудили, что из ее пизды все время текло. Моя нога, которой я теребил ее раздувшиеся срамные губы, была вся мокрой. Я решил немного подразнить ее и сказал:
- Да, щель, тебе бы не комендантом в общаге быть. Тебе бы романы писать. Небось, понавыдумывала все?
- Нет, Мастер, - обиженно ответила она, - это все чистая правда. Я и половины не рассказала из того, что пережила и о чем знаю. Вы бы знали, как на комбинате начальство баб ебет. А что творится у Генерала на даче, так это уму непостижимо. Когда он ее только построил, он пригласил меня туда экономкой. Но я выдержала только два дня и отпросилась отпустить меня, – она вздохнула и вдруг униженно попросила, - Мастер выебите меня еще разок. У меня в пизде пожар!
Конечно, надо было бы уважить старушку, но у меня на вечер были другие дела. Выслушав ее рассказ, у меня созрел новый план, поэтому я ответил:
- Нет, щель, на сегодня достаточно. У меня еще сегодня вечером дела. Вали к себе. Да, не забудь прихватить с собой насос. Ночью будешь тренироваться, а утром покажешь мне, что получилось.
Марго кивнула, слезла с дивана и на карачках выползла из комнаты, и я услышал, как за ней захлопнулась дверь. Время было уже около девяти вечера. Я быстро оделся, перекусил в кафе возле общаги, взял там десяток банок пива на вынос и отправился на поиски. План мой был таков. Общага была крайним домом в поселке. Сразу за ней начинался дикий парк, который тянулся до самого комбината. Там по вечерам часто собиралась молодежь. Попить пива, позубоскалить, а, иногда, и потрахаться.
С пакетом пива в руках я пошел по тропинке парка. Уже порядочно стемнело. Вскоре между деревьев я заметил свет небольшого костерка. Я осторожно подошел ближе и остановился за кустом. Сквозь листья мне было все видно и слышно, а меня заметить было не возможно. У костра на колодах от распиленных стволов деревьев сидели четверо ребят лет пятнадцати. Трое были помельче, а четвертый – крупный красивый парень. Пацаны вяло переругивались:
- С тобой, Игорешка, мы ни одну телку не трахнем. Они уссыкаются при виде твоего хуя и дают деру. Укоротил бы ты его, что ли? – обиженно произнес один из мелких.
- А ваших стручков они вообще в упор не видят. Ничего, найдется баба и на мой хуй, - гордо ответил крупный парень.
Удача сама плыла мне в руки, так как я понял, что Игорешка – это внук Марго, а мелкие – его друзья. Мой план не только стал реальным, но обещал открыть новые возможности.
Я вышел из-за куста, подошел костру и поздоровался. Пацаны сдержанно ответили. Они не знали, что можно ожидать от взрослого мужика, который поздним вечером бродит по парку. Я присел на свободный чурбак и предложил им пива. Все тут же потянулись к банкам. Выдержав паузу, я произнес:
- Извините, парни, но я случайно услышал ваш разговор. Что трахнуть некого? – пацаны кивнули, - тогда могу предложить вам выебать во все дырки настоящую взрослую бабу.
Пацаны с удивлением и интересом посмотрели на меня. Не часто доводится услышать такие предложения.
- Так вот, - продолжал я, - завтра, в десять часов вечера вы вчетвером опять придете на это место. Здесь вас будет ждать мой подарок. К вот этим деревьям, - я показал две растущие на расстоянии полутора метров березы, - будет привязана голая баба. Можете драть ее, как захотите. Правда, у меня есть некоторые условия. Во-первых, на голове у нее будет черный глухой колпак, а во рту кляп. Так что, простите, но отсосать она вам не сможет. Лица ее вы не увидите, но и она ваших - тоже. Во-вторых, ее пизда, жопа и сиськи будут в вашем полном распоряжении, но не позднее одиннадцати часов. Ровно в одиннадцать вы должны опять привязать ее к деревьям и свалить отсюда. Думаю, что часа вам будет вполне достаточно для первого раза. Она баба здоровая выдержит все. Можете ебать ее по очереди и одновременно, куда угодно. Можете выпороть ей жопу и сиськи. Но учтите, если вы попробуете снять с нее колпак и увидеть лицо, останетесь здесь хоть на минуту позже установленного срока или попытаетесь проследить за нами, то больше таких подарков не будет. Так что, от вашей честности зависит, будете ли вы получать от меня подобные подарки в дальнейшем. По рукам?
Я протянул руку, и пацаны с готовностью ее пожали. Договор был заключен. Теперь дело было за мной. Нужно было заставить Марго подчиниться и дать выебать себя четверым голодным до женского тела пацанам. А, кроме того, я хотел бы заснять такую сценку на видео, но камеры у меня тогда еще не было. Но, как говорится, не имей сто рублей, а имей сто друзей. И у меня был такой друг в отделе маркетинга на комбинате. У них в отделе была камера, которой они снимали рекламные ролики. Я знал, что мне он не откажет и даст камеру на время.

[El-Dino]

-9(2)
Как обычно, утром меня разбудил стук в дверь. Я привычно впустил Марго и приказал предъявить дырки к осмотру. Она вползла в комнату, опустилась мордой в пол и развела руками жопу. Ее гениталии настолько распухли, что не помещались между ног. Этот вид так возбудил меня, что вместо утреннего отсоса, я выебал Марго в обе дырки. Спустил я, как обычно, в сраку. Марго совершила обязательный ритуал, вылизав мне хуй и очко, и благодарно поцеловала руку. Когда, она на карачках ползла к двери, я остановил ее и приказал:
- Сегодня вечером, в девять часов будь готова. Жди меня у себя в кабинете. Ты должна быть в платье на голое тело и туфлях. Больше ничего. Пойдем гулять в парк. Поняла?
Марго, молча, кивнула и уползла.
На комбинате я быстро договорился с другом на счет камеры. Больше всего мне понравилось, что у нее был пульт дистанционного управления, с помощью которого можно было ею управлять на расстоянии. После работы я заскочил в магазин, купил черную плотную трикотажную шапочку, а в гастрономе купил пару бутылок портвейна в подарок пацанам.
Ровно в девять я вошел в кабинет Марго. Я рассчитывал, что часа мне хватит на все приготовления. Углубившись в парк, я остановился, приказал Марго снять платье и надел ей на руки и на ноги браслеты. Марго было страшно обнажаться в общественном месте, где ее могли увидеть, но после моего строго окрика она подчинилась. Когда она уже была голой, я вставил ей в рот кляп, убедился, что она не сможет его выплюнуть и натянул ей на голову шапку. Теперь она не могла не только говорить, но и видеть. Я взял ее за руку и голой повел на знакомую полянку. Она шла очень осторожно, боясь упасть. На поляне я поставил ее между двух берез и, приказав ей поднять руки, зафиксировал их на стволах деревьев цепями. Тоже самое я проделал с ее широко расставленными ногами. Теперь она была распята между деревьев на косой крест. Полюбовавшись на дело своих рук, я нагнулся к ее уху и сказал:
- Готовься, блядь, сейчас твоя мечта исполнится. Сюда придут четыре молодых хуя и будут ебать тебя так, что пух и перья полетят. Они тебе порвут в клочья и пизду и сраку. И закачают в твои потроха ведро спермы.
Услышав это, Марго задергалась и что-то замычала, но цепи и кляп были надежными. Я поставил возле кострища портвейн, вернулся к Марго и надел ей на шею плакат, на котором было написано: «Обещанный подарок. Вино тоже для вас. Не забудьте про уговор.»
Я наломал сушняка и сложил на кострище. После этого я занялся установкой камеры. Я быстро нашел хорошее место в кусте сирени. Закрепил камеру так, что со стороны ее не было видно, но сама она могла фиксировать все происходящее на поляне. Я отошел за другой куст и проверил действие пульта. Все работало, как часы. В запасе у меня было минут десять, я быстро перекурил и зажег костерок.
Ровно в десять я услышал приближающиеся шаги. На полянку вышли мои вчерашние пацаны и охуели от увиденного. При свете костра перед ними стояла распятая голая баба, с огромными висячими сиськами и раздроченной пиздой. Они тут же начали отпускать остроты по поводу старой бляди. Затем подошли поближе, прочитали плакат, увидели вино и открыли бутылки. Передавая их из рук в руки, они быстро выпили весь портвейн и так же быстро разделись догола. Я пультом включил камеру, а сам,, не отрываясь, смотрел за разворачивающимся действием. Их молодые хуи уже торчали, как у волков на морозе. У Игоря, внука Марго, действительно оказался такой хуило, какого я даже в порнухе не видел. Сантиметров тридцать в длину и восемь в диаметре. Залупа была размером с детский кулак.
Окружив Марго со всех сторон, они начали дергать ее за соски, мять сиськи, залезать пальцами в пизду и в жопу. Они обсуждали ее дырки, которые после применения насоса представляли собой невиданное зрелище – красные неимоверно раздутые срамные губы, опухший лиловый клитор, вывернутое наизнанку кольцо сраки. Затем они отстегнули цепи, скрепили ее руки за спиной карабинами и бросили ее на спину, на траву у костра. Для начала трое мелких выебали Марго по очереди в пизду. Они вскоре кончили прямо внутрь пизды и предложили присоединиться к ним и Игорю, но он отрицательно покачал головой. Он сидел на чурбаке, задумчиво поглаживая свой огромный хуй, и наблюдал за еблей. Мелкие перевернули Марго, поставили ее раком и начали ебать в сраку, сменяя друг друга. Скоро все ее потроха были заполнены мальчишеской спермой. Марго виляла жопой и беспрерывно кончала, что-то мыча под колпаком. Мелкие немного выдохлись и решили перекурить. У Марго подкосились руки и ноги, и она упала на живот. Из развороченной дырки жопы вытекала сперма. И тут Игорь встал с чурбака, выломал из куста ветку, подошел сзади к Марго и начал пороть ее по спине, жопе и ляжкам. Марго извивалась на земле, пытаясь куда-нибудь уползти, но хлесткие удары настигали ее везде. Затем Игорь схватил ее за плечо и перевернул на спину. Теперь удары посыпались на сиськи и живот. В довершение всего, он схватил ее за одну ногу, поднял ее вверх, и начал стегать ее по раздроченной пизде. Во все стороны летели брызги спермы и женской смазки. Пиздища Марго стала багрового цвета. Из-под колпака неслись приглушенные крики. И вдруг Игорь отбросил ветку, бросился сверху на свою бабку, забросил ее ноги себе на плечи и начал бешено ебать ее пизду. Его хуйще проваливался внутрь по самые яйца. Я уже стал беспокоиться, не порвет ли он ее пополам, но увидел, что его хуй беспрепятственно проникает в нее до донышка. Когда он вытаскивал его наружу, крови на нем не было, и я немного успокоился. В это время Игорь начал кончать. Его сперма не умещалась внутри, стекала по пизде, заливая сраку. Я думал, что ему понадобится передышка, но Игорь быстро перевернул Марго и прицелился в ее жопу. Он попытался поставить ее для удобства раком, но ее руки и ноги разъезжались и не держали ее. Тогда он подтянул один из чурбаков, перевернул его на бок и положил на него Марго животом. Вот теперь ее жопа была в удобном положении, и он засадил в нее хуй. Марго дернула головой от невыносимой боли, но ее внучок, схватив ее за сиськи, уже вовсю долбил ее сраку. Вскоре вторая порция спермы залила бабулькины потроха. Игорь встал на ноги, и, качаясь, как пьяный, отошел в сторону. Он присел на чурбак и закурил. Мелкие смотрели на этот спектакль, разинув от удивления рты. Их хуи опять рвались в бой. Сняв Марго с колоды, они положили ее на бок. Один задрал вверх одну ее ногу, а двое других стали долбить ее в две дыры одновременно. Время от времени они менялись местами и вскоре опять кончили. Игорь продолжал задумчиво курить, глядя на своих друзей. Он посмотрел на часы и сказал:
- Время. До срока десять минут. Одеваемся, привязываем эту блядь назад и сваливаем.
Пацаны быстро собрали свои шмотки, оделись, подняли на руки Марго и, хотели было привязать ее назад к деревьям, но Игорь приказал им перевернуть ее вверх ногами. С трудом, но им это удалось, и они пристегнули Марго к березам с широко разведенными и поднятыми вверх ногами. Ее сиськи упали вниз и висели по бокам от головы, закрытой колпаком. В довершение всего, Игорь взял пустые бутылки от портвейна и стал засовывать их бабке в пизду и в жопу. Причем, вставлял он их донышками внутрь. Дырки были широко открыты, и бутылки начали погружаться, выдавливая из дырок сперму. Сперма из жопы стекала по спине, а из пизды – по животу и сиськам. Вскоре из дырок торчали только горлышки бутылок. Но этим дело не кончилось. Игорь взялся руками за свой хуй, направил его на бабку и начал ссать на ее тело. Увидев это, мелкие присоединились к нему, и на Марго обрушились четыре струи мочи. Моча текла по ней, стекая на землю с сисек, пропитывая колпак. Я опасался, как бы она не захлебнулась. Струи вскоре иссякли, пацаны захохотали и, горланя какую-то песню, пошли прочь.
Я выключил камеру, прислушался к удаляющимся звукам песни и вышел на поляну. С трудом я снял обоссанную Марго с деревьев, вытащил из нее бутылки, снял браслеты, вынул кляп, кое-как привел в себя, надел на нее платье и повел в поселок, не забыв прихватить с собой камеру. Марго еле передвигала ноги, и я, сжалившись над ней, довел ее до самого дома. У ее подъезда она остановилась и тихо произнесла:
- Спасибо, Мастер, дальше я сама, - и поковыляла домой.
Я торопливо пошел домой, чтобы посмотреть, что вышло на кассете. Дома я подключил камеру к телевизору и начал просмотр. Хотя освещенность в парке была плохой, качество записи получилось отличным. Про сюжет я вообще не говорю. Такого и в немецкой порнухе не увидишь.
Утром, по привычке открыв дверь, я, как и ожидал, увидел стоявшую на коленях голую Марго. Наверное, сил у нее уже не оставалось после вчерашнего, но страх наказания гнал ее под мою дверь. Видок у нее был еще тот! Черные круги под глазами, обвисшие исхлестанные сиськи, покрытое синяками тело. Ноги были широко расставлены, потому что опухшая пизда там не помещалась. Когда она вползала в комнату, я увидел, что кольцо ее сраки превратилось в огромный надутый бублик, внутри которого зияла не закрывающаяся дыра. Она осталась стоять раком посредине комнаты. Я обошел ее спереди и сел пред ней в кресло. Она подняла голову, посмотрела на меня блестящими глазами и сказала:
- Спасибо Вам, Мастер! Все мои мечты сбылись. Вчера, когда приползла домой, я напустила в ванну горячей воды и легла в нее, что бы отмыться от мочи и успокоить свои раздроченные дырки. От усталости я заснула прямо в теплой воде, дверь в ванную осталась открытой. Проснулась я от того, что кто-то трогал меня за плечо. Я открыла глаза и увидела Игоря. Машинально я хотела закрыться руками, но он насмешливо сказал:
- Не нужно, Марго. Я все это уже видел. И не только видел. Это я выебал тебя вместе со своими друзьями. Это я выпорол твою жопу, сиськи и пизду. Это я долбил твою пизду и жопу своим хуем. Это я засунул в твои дырки пустые бутылки. Так что, не выебывайся, а вылезай из ванны и тащи свою сраку на диван. Я буду драть тебя до утра во все дырки, как сидорову козу, пока ты не вырубишься окончательно. Кстати, я еще не спускал в твой блядский рот, но это еще впереди!
Я покорно вылезла из ванны и, как была мокрая и голая, на карачках поползла в комнату, легла на диван и подтянула ноги к сиськам, широко их расставив. Игорь подошел к дивану и удивленно сказал:
- А тебя, старая блядь, этот мужик хорошо выдрессировал! Давай рассказывай все!
Я была вынуждена все ему про Вас рассказать, Мастер. От услышанного Игорь возбудился, его хуй встал во весь рост. Он уселся мне на живот, зажал хуй моими сиськами, и стал двигать им между них. Его залупа билась о мои губы. Я открыла рот и начала ее сосать. Игорь ебал меня в сиськи и в рот одновременно. Перед тем, как кончить, он отпустил мои сиськи и вогнал хуй мне в горло. Он кончил мне прямо мне в желудок. Игорь отвалился в сторону, а я слизала остатки спермы с губ. Когда я посмотрела на внука, его хуй опять торчал, как скала. Он приказал мне сесть на него верхом и скакать на его хуе, попеременно меняя дырки. У меня уже не было сил, но Игорь начал своими сильными руками поднимать и опускать меня на свой хуй, чередуя пизду и сраку. Он опять кончил в меня. Я без сил сползла на диван и отрубилась. Больше я ничего не помню. Но, очевидно, Игорь еще несколько раз выебал меня ночью, потому что, когда я проснулась утром, все мое тело было покрыто засохшей спермой. Игоря рядом не было. Я заглянула к нему в комнату и увидела, что он еще спит. Я стала под душ и начала смывать с себя сперму, которой было полно и внутри и снаружи. Выходя из ванны, я надела халат, и в коридоре столкнулась с Игорем. Увидев меня, он ухмыльнулся и сказал:
- Ну, нет, блядища! Теперь дома будешь ходить только голой, - и сорвал с меня халат.
Я опять машинально хотела прикрыться, но, увидев его строгий взгляд, опустила руки.
- Иди в комнату и становись раком, - приказал Игорь, - сейчас помоюсь и выебу тебя вместо утренней гимнастики.
Я покорно выполнила его приказ и ждала его, стоя раком, пока он не пришел из ванной. Игорь вошел в комнату, стал на колени позади меня и начал ебать меня в жопу. Когда он слил мне в жопу свою сперму,.я быстро развернулась и вылизала его хуй. Игорь похлопал меня по щеке и сказал:
- Молодец, шлюха. Дрессировка отличная! Хотелось бы мне познакомиться с твоим Мастером поближе.
- Мастер, - униженно пролепетала Марго, - Игорь, наверное, скоро к Вам придет. Я очень виновата, не наказывайте меня, пожалуйста.
- Ладно, иди с Богом, - миролюбиво сказал я, - сегодня с тебя только отсос, и до понедельника можешь быть свободна.
Марго, довольная, что избежала наказания, быстро отстрочила мне и выползла из комнаты.

[El-Dino]

- 10(1) –
Была пятница – конец недели. Я думал, что проведу дома тихий вечер за чтением книги, но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. В моем случае Богом оказалась Тоська. Рабочий день уже приближался к концу, когда она мне позвонила и в обычной своей манере сообщила:
- Слышь, начальник! Сегодня мы с бабами идем в баню. Ну, и ты с нами за компанию. Да, прихвати с собой побольше своих паскудных игрушек и бритву, которой ты брил Аньку. Дамы хотят праздника. Машину за тобой я пришлю к общаге в семь часов вечера, -и, не дожидаясь моего ответа положила трубку.
Меня разобрала злость. С одной стороны, я понимал, что Тоська мне нужна для дела. Но, с другой стороны, уж очень она раскомандовалась. Нужно ее немного обломать.
Кое-как закончив работу, я помчался в общагу. Собрал сумку с прибамбасами на все случаи жизни и в семь часов уже стоял возле общаги, ожидая машину. Как и было обещано, ровно в семь ко мне подкатил черный «Мерин». Через двадцать минут мы уже были возле частной сауны. Я постучал в дверь. Дверь открылась, и я увидел в холле улыбающуюся Тоську:
- Ого, а вот и наш спаситель прибыл! – радостно заорала она, - бабы у нас есть мужик!
Тут меня перемкнуло. Я бросил на пол сумку, схватил Тоську за грудки, прижал к стене и зашипел прямо в лицо:
- Ты за кого меня принимаешь, блядь. Я тебе не мальчик по вызову, не альфонс. Ты меня достала своими закидонами. Сейчас набью тебе морду, как последней шлюхе и уеду.
Тоська неожиданно спокойно меня выслушала, аккуратно отцепила от своего платья мои руки и наставительно произнесла:
- Ваш напор, Леонид Владимирович, мне очень понравился. Я, может быть, была немного груба с Вами. Но на будущее запомните: у меня и еще кое у кого на Вас особые виды. Вам еще много предстоит узнать, попробовать и пройти несколько испытаний. А теперь о деле. Бабы, которые там собрались, - она кивнула головой в сторону помещения сауны, - очень нужные и мне и тебе люди. Им всем около сорока лет, и у них постоянный недоеб. Если ты их хорошо удовлетворишь, они впоследствии сделают для тебя все возможное и невозможное. Так что, все это для твоей и моей пользы, - она усмехнулась и добавила, - конечно же, в первую очередь для моей. Давай, Херакл, вперед. Двенадцать подвигов ждут тебя.
Я с удивлением слушал речь Тоськи. Я мог ожидать чего угодно, только не такого вежливого объяснения. Моя злость улетучилась, и я решил поддержать шутливый тон Тоськи:
- Благодарствуйте, барыня. Мы люди-с простые, подневольные. Выполним все, чего изволите-с. Однако, должен Вам заметить, что главный подвиг Геракла – тринадцатый. Он за одну ночь своим хуем переебал пятьдесят дочерей царя Приама - правителя Трои.
Тоська громко захохотала, шлепнула меня по жопе и подтолкнула к дверям. Войдя за мною в зал, она громко объявила:
- Прошу любить и жаловать! Это распорядитель нашего вечера, Леонид Владимирович. А, поскольку он здесь хозяин, то и называть вы его будете Хозяином. Вы обязаны беспрекословно выполнять все его приказы. А он парень с фантазией. Так что скучать не придется.
Я увидел, что обращалась она к пятерым бабам, сидевшим на большом кожаном угловом диване в углу зала. Одной из них оказалась Анька, густо покрасневшая при виде меня. Четверых остальных я не знал, но увидел, как загорелись их глаза после Тоськиного объявления. Троим из баб было немного за сорок, а четвертая – чуть помоложе, лет тридцати пяти. Четверо, включая Аньку, были внушительной комплекции крашеные блондинки, а пятая – та, что помоложе, невысокая, редкой красоты стройная брюнетка. Хочу заметить, хотя я и злился, собираясь в баню, я не забыл приодеться для такого случая. Белый тонкий костюм, черная рубашка с отложным воротником, короче, - мачо. Я поставил свою сумку у стола, уставленного выпивкой и закуской, и вместе с Тоськой подошел к бабам. Тоська начала их представлять:
- Ну, с Анной Павловной Вас знакомить не надо. А это: Светлана Ивановна – заместитель начальника таможни, Мария Федоровна – начальник налоговой инспекции, Тамара Ивановна – зампред горисполкома, и Инга Леонидовна – председатель хозяйственного суда.
Дамы встали с дивана и по мере представления протягивали мне руки для поцелуя. Самая мелкая из них, как раз, и оказалась судьей. После представления Тоська сразу взяла быка за рога:
- Девки, а почему вы до сих пор не в форме? А ну, быстро раздеваться! Вы же в бане, а в бане все должны быть голяком. Девочки – налево, мальчики – на право.
Она кивком показала мне на дверь раздевалки, а сама широко расставила руки и начала подталкивать баб к другим дверям. Я подхватил свою сумку и скрылся за своей дверью. Это была небольшая гардеробная. Быстро раздевшись догола, я начал приготовления. Вытащил из сумки все вибраторы, дилдо, плетку, кремы, бритву и разложил их на небольшом сервировочном столике на колесиках, который стоял в углу. Затем я натер свой хуй и яйца, кремом, который по заверениям продавца задерживал эякуляцию как минимум на час. Кроме того, он сказал, что гарантируется три цикла, так что я мог кончить три раза. Мне предстояло ебать шестерых баб одновременно, на помощь надежды не было, поэтому этот крем должен был стать моим спасением. Я вышел из раздевалки, выкатил столик и поставил его у дивана. Баб еще не было, и я решил осмотреть помещение сауны. Я вошел туда и огляделся. Это была душевая с шестью кабинками. В одном углу был небольшой бассейн и рядом вход в парилку. На стене на вешалке висело несколько свежих махровых халатов. В углу на лавке лежало с десяток березовых и дубовых веников и фартук банщика. Решив играть свою роль до конца, я надел его на себя. Фартук прикрывал меня спереди, закрывая хуй, а сзади светила голая жопа.
Когда я вернулся в зал, бабы уже сидели на диване и с интересом рассматривали мои игрушки, лежавшие на столике. Снизу они были обмотаны махровыми полотенцами, а сиськи были вывалены наружу. У всех сиськи были третьего-четвертого размера, довольно аппетитные, с розовыми сосками. А у судьи сиськи были небольшие, похожие на теннисные мячики с маленькими красными сосками. Увидев меня в фартуке, бабы зааплодировали, а Тоська, обращаясь к Аньке, сказала:
- Слышь, подруга, покажи-ка бабам, как наш Хозяин обработал твою пизду. Может быть и остальным захочется?
Анька опять покраснела, но послушно скинула полотенце и широко развела ноги, открыв на обозрение всем свою лысую пизду с уже повлажневшими срамными губами. Бабы в восторге завизжали и начали спорить, кто будет первой. Но Тоська оборвала их и сказала:
- Первой буду я! Готовьте место на столе!
Бабы дружно начали передвигать блюда на край стола. Вскоре половина стола была свободной. Тоська легла спиной на стол, свесив сраку с края стола, подняла ноги и, придерживая их под коленями, широко развела в стороны. Ее громадная волосатая пиздища развернулась во всей красе. Фронт работ был налицо. Я поставил перед ней стул, покрыл ее промежность пеной из баллончика и начал брить. При моем умении и хорошей бритве (а у меня был настоящий Золинген), процесс не занял много времени. Я выбрил Тоськину пизду, лобок и очко. Когда все было закончено, я смазал дырки пизды и жопы возбуждающим кремом и помог Тоське слезть со стола. Она слезла на пол, подошла к большому зеркалу на стене, раскорячилась перед ним, раздвинув пизду руками, и начала себя рассматривать.
- Опизденеть! – восторженно заявила она, - Девки, кто следующая?
Бабы одна за другой начали сбрасывать полотенца и раскорячиваться на столе. Я еще никогда не видел столько голых бабских дырок одновременно, но продолжал бритье, хотя мой хуй пытался прорвать фартук и вылезти наружу. Старые бляди начинали обильно выделять смазку уже после первых движений бритвы. Каждую из них после бритья я смазывал тем же кремом, что и Тоську. Последней была судья. Она стеснительно сняла полотенце, и все увидели, что у нее не только лобок, но и часть живота и ляжек покрыты черными густыми волосами. Бабы заулюлюкали, а судья влезла на стол, и я приступил к делу. Работы здесь было чуток побольше, но я справился. Ее я тоже намазал кремом, не забыв напоследок потискать пальцами ее довольно большой клитор. Судья сразу же дала течь. Вообще, к тому времени, как все бабы были побриты, они уже текли по полной программе – от возбуждения и от действия крема.
Я выстроил их всех по росту, приказал им расставить ноги пошире, прогнуться немного назад и развести руками срамные губы. Они послушно подчинились, и я увидел шесть мокрых широко открытых дырок. Затем я скомандовал повернуться кругом, нагнуться буквой Г и развести руками сраки. Теперь я видел их жопы с пульсирующими отверстиями. Почти у всех они были коричневатого цвета, а у судьи – нежно-розового. Немного полюбовавшись этой картиной, я приказал им всем стать в ряд раком на диване и, сбросив на пол фартук, приступил к ебле. Сучки уже текли вовсю, и мой хуй беспрепятственно входил в их передние дырки. Даже в маленькую пизденку судьи. Я обходил ряд, делая по десятку качков в одной пизде, и переходил к следующей. Бабы активно подмахивали и руками дрочили себе клиторы. То одна, то другая шлюха начинала визжать и кончала. Но я не прекращал процесс. Решив, что их пизденкам достаточно, я перешел к жопам. Наверное, их сраки были опытными, а может быть, сказывалось действие крема, но мой хуй влезал в них, как по маслу. Визги еще больше усилились. Бабы просто тряслись от возбуждения. Когда я дошел до сраки судьи, я засомневался, влезет ли в нее мой хуй. Но подумав, что нужно попробовать, решительно задвинул ей в очко. Хуй моментально провалился по самые яйца в горячую кишку. Мало того, она еще начала сжимать мышцы, выдаивая мой хуй своей жопой. Если бы не чудо-крем, я бы сразу кончил. А так я переходил от одной жопы к другой и нещадно долбил их. Кинув взгляд на настенные часы, я увидел, что ебу своих сучек уже около часа. Тут бабы начали терять силы, кончать и сваливаться с катушек. Дольше всех, на удивление, продержалась судья. В награду за это я спустил ей в жопу свою сперму. Но на этом дело не кончилось. Быстро развернувшись, судья засунула к себе в рот мой хуй, вымазанный моей спермой и говном ее и ее подруг. Она высосала из хуя остатки спермы, вылизала его начисто и только потом отвалилась, облизывая языком губы.
Бабы валялись в отключке на диване, иногда слабо постанывая и ощупывая свои раздроченные дырки, а я присел к столу и налил себе рюмку. Мне тоже надо было передохнуть и подкрепиться. Постепенно сучки оклемались и все собрались у стола. Тоська попросила меня налить всем водки и произнесла тост за радушного Хозяина, который так прекрасно развлекает гостей. Бабы с криками «Ура» дружно выпили. Они с удовольствием наминали жратву, пили водку и смеялись. Я почти не пил, что бы не потерять боевую форму. После того, как все насытились, Тоська скомандовала:
- А теперь в баньку!

[El-Dino]

-10(2)
Бабы дружно поднялись и направились в сауну. Я опять надел на себя фартук и пошел за ними. Ополоснувшись под душем, бабы начали заходить в парилку. Я выбрал несколько веников и тоже вошел туда. Бабы разместились на верхних полках и активно потели. Затем они начали по очереди спускаться вниз, ложиться на лавку, где я стегал их по всем частям тела веником, размоченным в отваре трав. Их немолодые уже тела розовели, наливались упругостью, молодели на глазах. Бабы покряхтывали от удовольствия и просили бить посильнее. Когда я таким образом обработал Аньку и трех блондинок, настала очередь Тоськи. Она тяжелой тушей распласталась на лавке, переворачиваясь под моими ударами то на живот, то на спину. Она все время просила бить сильнее, и я не жалел ее, нанося удары наотмашь, в полную силу. Вдруг она подскочила, села на лавку жопой, облокотилась спиной о стенку, подняла и раскорячила ноги. Ее лысая пиздища вся вывернулась наружу, клитор разбух и подергивался.
- Сорви все листья с веника, чтобы остались одни прутья, и бей меня что есть силы по пизде! Дай мне пятьдесят горячих! - приказала она, - А вы, девки, считайте!
Я быстро сорвал с веника листья, и у меня в руках оказался пучок прутьев. Я размахнулся и врезал по Тоськиной пизде. Бабы хором громко считали удары, а я лупил Тоську. К двадцатому удару ее пизда стала красной от прилива крови. Она стонала, но просила не останавливаться. К концу счета ее пиздища распухла, стала багровой, клитор стал синим, размером со сливу. На пятидесятом ударе у Тоськи закатились глаза, она заорала и бурно кончила. Одновременно она еще и уссалась. Из ее пизды вырвалась мощная струя мочи и окатила мой фартук. Тоська без сил осела на лавке. Ее руки разжались, ноги упали вниз, пятки глухо ударились об пол.
Бабы с восхищением смотрели на Тоську и игрались со своими дырками, дроча клиторы и засовывая внутрь пальцы. В это время Тоська пришла в себя, опять раскорячилась на лавке и начала разглядывать свою пиздень. Потом она оглядела подруг и сказала:
- Ну, чего глядите? Помогли бы письку полечить
Налоговичка и таможенница с готовностью подскочили к Тоське, схватили ее за ноги и широко развели их в стороны. А зампред опустилась перед ней на колени и с удовольствием начала вылизывать пизду. Для начала она прошлась языком по раздроченным срамным губам, облизывая толстые складки. Засосала в рот вспухший клитор. А затем растянула Тоськину пизду руками, открыла дырку и начала вставлять в нее высунутый язык. Язык глубоко вошел в дырку, и зампред носом уткнулась в Тоськин клитор. Она начала двигать головой, и ее язык заскользил в пизде, как мужской хуй. Налоговичка и таможенница при этом мяли Тоськины сиськи, оттягивали и выкручивали соски. А когда зампред, оторвавшись от дырки, засосала ртом Тоськин клитор, Тоська завизжала и кончила, облив струей мочи теперь уже лицо зампреда. Бабы хором захохотали и отпустили Тоськины ноги, а зампред, улыбаясь, поднялась с колен вытирая руками обспусканное и обоссанное лицо. Довольная Тоська, отдуваясь сидела на лавке и лукаво смотрела на подруг:
- Как вам мой коронный номер? Могу замазать на любые бабки, что никто не сможет повторить!
Бабы заржали, но судья Инга, которую я еще не обрабатывал веничком, вдруг сказала:
- Принимаю пари. Но, что бы не обдирать тебя, как липку, предлагаю ставку всего сто баксов. Принято?
Инга протянула руку, Тоська ее пожала, а я разбил. Тоська освободила лежанку, на которую тут же улеглась Инга.
- Хозяин, для начала обработай меня веничком, - приказала она мне, - а дальше будешь делать, что я скажу.
Я начал стегать ее поджарое тело. Инга то и дело переворачивалась, подставляя под удары все части тела. Разогревшись таким образом, она легла на спину, жопой к стене, подняла ноги вверх, сделав березку.
- Девки, возьмите меня за ноги и раздвиньте их как можно шире, - приказала она подругам.
Налоговичка и таможенница с готовность бросились к лавке, схватили Ингу за щиколотки и развели ее ноги на шпагат.
- А теперь тяните ноги вперед к краю лавки, - продолжала командовать Инга.
Налоговичка и таможенница выполнили приказ. Теперь Инга лежала согнутая пополам с широко разведенными ногами. Голова была на краю лавки, а над лицом нависала широко открытая пизда. Жопа ее разошлась в стороны, открыв розовую дырку сраки. Я уже ободрал листья с очередного веника и стоял наготове. Инга снизу вверх посмотрела на меня и сказала:
- Давай, бей! По пизде и жопе! А вы, девки, считайте. И чтобы не меньше шестидесяти ударов! Я хочу выиграть.
Я примерился и нанес первый удар. Прутья с чавкающим звуком опустились на жопу и пизду Инги одновременно. Сразу же появились первые рубцы. Глаза Инги расширились, а изо рта вырвался крик:
- Бей, не останавливайся! Высеки мои ебаные зудящие дырки так, чтобы из них лилась кровь. Жаль, что на прутьях нет шипов! Сделай из моих дырок кровавую котлету!
Услышав эти слова, я впал в транс и начал в бешеном темпе драть эту шлюху. Я не слышал счета, не видел, куда попадают мои удары, а только махал прутьями, как ветряная мельница. Остановился я только тогда, когда Анька схватила меня за руку и заорала прямо в ухо:
- Хозяин, хватит! Уже шестьдесят ударов! Она вся в крови! И, кажется, без сознания.
Я отбросил прутья и посмотрел на Ингу. Зрелище было не для слабонервных! Исполосованная, окровавленная жопа, опухшая, залитая кровью пизда, багровый клитор, бледное с закушенными губами лицо между широко раздвинутых ног. Я схватил полотенце, смочил его в травяном настое и начал осторожно вытирать Ингу. Когда я стер с нее кровь, то увидел, что все не так страшно, как показалось вначале. Жопа, конечно же, пострадала сильно. Она вся была покрыта вздувшимися рубцами. Но из пизды кровь не текла, хотя срамные губы стали раза в три больше, чем обычно. Инга продолжала лежать в той же позе, что и во время порки. Я хотел положить ее поудобнее, но тут Инга открыла глаза, нашла взглядом Тоську и, как ни в чем не бывало, спросила:
- Ну, что, сто баксов мои?
- Ни хуя себе, подруга! – ответила Тоська, - Я на своем веку всякого повидала, но такого – ни разу! Тебе бы в цирке выступать! Озолотилась бы!
- Нет, часто такой номер делать нельзя, - сказала Инга, - А то пизда потеряет чувствительность, и не будет никакого удовольствия. Бабы, - обратилась она к подругам, - А меня полечить язычками, слабо?
Все сучки подскочили к лавке и наперебой начали ее вылизывать. Они так старались, что вскоре Инга бурно кончила. Она с трудом встала с лавки и сказала:
- А теперь в бассейн!
Бабы выскочили из парилки в душевую и все одновременно плюхнулись в бассейн. К потолку поднялся фонтан брызг, а вода перелилась через бортик. Немного поплескавшись, бабы вылезли, обмылись под душем, накинули халаты и пошли к столу. Опять пошли тосты. Водка исчезала в их глотках с огромной скоростью. Когда они, наконец. отвалились от тарелок и рюмок, Тоська сбросила с себя халат и, оставшись голой, заорала:
- Девки, раздевайтесь! Не знаю, как вы, а у меня пизда горит! Хочу ебаться! Хозяин, давай!
Я уже был готов к этому. Хуй стоял, как каменный. Но нужно было придумать композицию, чтобы никого не обойти стороной и выебать всех сразу. Я разбил блядей на пары: Аньку с налоговичкой, таможенницу с зампредом, а Тоську с судьей. Потом я разложил эти пары ромашкой на ковре на полу в позиции 69, дал им в руки вибраторы и дилдо и приказал ебать друг друга в пизду. Они с готовностью начали дрочиться, облизывая при этом клиторы. Сам же я стал перемешаться по внешнему кругу и ебать их в жопы. Я наносил по нескольку ударов в жопу, вынимал хуй и вставлял его в рот лежавшей сверху или снизу бабе. Они сосали мою залупу, и я опять вставлял ее в очередную сраку. Тоже самое я сделал, переместившись внутрь ромашки. Последней в кругу была Тоська. Лежавшая на ней судья не захотела пользоваться вибратором и сунула к ней в пизду руку. Ее небольшая рука почти по локоть погружалась внутрь огромной пиздищи. Когда я начал входить Тоське в жопу, Инга вытащила из пизды руку и сложила обе ладони вместе. Получился огромный кулак. Мой хуй уже был в Тоськиной жопе, когда Инга начала вставлять руки в пизду. Я думал, что у нее ничего не получится, но руки легко проскочили в дырку и начали двигаться там, массируя через тонкую перегородку мой хуй.
Обойдя таким образом несколько кругов и доведя каждую из блядей до оргазма, я решил, что пора бы кончить и мне. Кончить я хотел в сраку Инге. Ее плотная, аккуратная жопка понравилась мне больше всего. Туда то я и выплеснул очередной заряд спермы. Ингина жопа выдоила мой хуй досуха. Я вытащил его наружу и дал облизать Тоське, лежавшей под Ингой. Вылизав хуй дочиста, Тоська подтянула поближе ко рту Ингину сраку и присосалась к ее дырке, высасывая оттуда сперму. Я присел к столу и дернул рюмку коньяка. Это была уже вторая моя палка за вечер, и нужно было восстановить силы. Бабы, кряхтя и охая, отлепились друг от друга и повалились гурьбой на диван. Тоська с довольным видом торжественно объявила:
- Думаю, никто со мной не поспорит, что победительницей сегодняшнего вечера стала Инга! – бабы утвердительно закивали, а Тоська продолжала, - Значит, главный приз должен достаться ей! Хозяин, щелкни пару раз выключателем, чтобы свет погас и включился.
Я погасил и снова включил свет. Все замерли в ожидании. И тут дверь в зал отворилась, и на пороге появились две фигуры, закутанные в черные балахоны. Когда они вошли в зал, все увидели, что это низенькая и толстая женщина, лет за пятьдесят, и маленькая девочка, лет десяти.
- А вот и приз! – объявила Тоська, - Это Надежда Петровна – директор нашего подшефного пансионата для девочек сирот. А это одна из ее подопечных. Сегодня это и есть приз. Надя, покажи нам его.
Надежда кивнула, распустила шнурок, стягивавший балахон на шее девчушки, и сбросила его на пол. Девочка осталась совершенно голенькой. Это была по-детски пухленькая блондинка, с маленькими, только начавшими формироваться грудками. На них торчали розоватые конусы околососковых кружков. Сами соски еще не сформировались и были втянуты вовнутрь. Животик был выпуклый. Писька даже без намека на пушок с пухленькими губками и высоко расположенной щелью.
- Как тебя зовут, киска? – спросила у девочки Тоська.
- Иришка, - тихо ответила девочка.
- Киска-ириска, - насмешливо продолжала допрос Тоська, - ты уже видела когда-нибудь взрослых голых женщин?
- Да, в нашем пансионе все учительницы постоянно ходят голыми. А один раз я была в кабинете Надежды Петровны: она раздела меня, а потом разделась сама. Сначала она полизала мне письку, чтобы я научилась, как правильно это делать, а потом я лизала письку ей. Раньше я лизалась только с подружками, и мне это очень нравилось, но писька взрослой женщины гораздо вкуснее. Надежде Петровне очень понравилось, как я ее лизала, и она меня похвалила. Мне тоже очень понравилось. Ее писька была очень вкусная.
- Молодец, киска-ириска. А сейчас ты будешь лизать всем этим тетям, - Тоська показала на подруг, - становись на четвереньки и ползи к дивану. Тети добрые и дадут тебе полизать свои леденцы. Первой полижешь эту тетю, - Тоська показала на Ингу.
- А ты, - обратилась Тоська к Надежде, - можешь выбрать себе любую игрушку и пока подрочить в холле.

[El-Dino]

-10(3)-
Надежда быстро схватила самый большой самотык, с пупырышками по всей длине, и вышла в холл. А Иришка, став на карачки подползла к дивану и присосалась к Ингиной пизде. Ее юркий язычок порхал по опухшим срамным губам, забирался глубоко в дырку. А, когда Иришка засосала в рот клитор, Инга не удержалась и кончила. Вытерев ладошкой мокрое от Ингиной смазки лицо, Иришка стала переползать от одной бляди к другой, повторяя ту же процедуру. Бабы закатывали от удовольствия глаза, постанывали и вскоре кончали. Затем они затащили Иришку на диван и все вместе начали облизывать все ее голенькое тельце: сисечки, животик, попку, щелку, пальчики на руках и на ногах.
Девчушка уже повизгивала от возбуждения, когда Тоська дала бабам команду положить ее на стол. Десяток рук подхватили Иришку и водрузили на стол, удерживая ее широко разведенные в стороны ноги. Тоська выбрала из игрушек тонкий двухсторонний самотык и передала его Инге. Инга вставила один конец самотыка себе в пизду и встала между ног девочки. Немного повозив его концом по щелке, Инга присела и резко втолкнула самотык в детскую письку. Раздался громкий вскрик, но хуй был уже внутри письки, а Инга начала дергать задом, наебывая уже бывшую целку. По самотыку стекали капельки крови, но Инга не обращала на это внимания. Девчушка стонала и дергалась в державшись ее руках. Наконец Инга выдернула хуй из письки, но только для того, чтобы воткнуть его в попку. Она попросила подруг поднять повыше Иришкины ноги. Перед ней оказалась вымазанная кровью писька, а чуть ниже розовое колечко попки. Инга приставила к нему хуй, дырочка разошлась, и хуй вошел в попку. Иришка опять закричала, но Инга продолжала толкать его глубже. И вскоре прижалась своим лысым лобком к попке ребенка. Она опять начала качаться, долбя попку девочки и свою пизду одновременно. Оргазм не заставил себя ждать и Инга бурно кончила. Бабы отпустили детские ножки и захлопали, а Инга картинно поклонилась. Девочка лежала на столе с раздвинутыми ногами, из вскрытой письки чуть-чуть текла кровь. Но старых блядей это не остановило. Они начали орать, что теперь Иришке нужно попробовать настоящий мужской хуй. Они опять подняли вверх и широко развели ее ноги, и Тоська сделала мне приглашающий жест. Мне не оставалось ничего другого, как выебать ребенка.
Мне было немного страшновато, но мой хуй решил все за меня. Он высоко поднял голову и рвался в бой. Я встал между ног девочки и, для начала, решил немножко полечить ее только что порванную дырочку. Я припал ртом к окровавленной пизденке и начал вылизывать с нее девственную кровь. Ее вкус мне даже понравился. Вскоре писька стала чистой. Губки начали набухать, а из дырочки начала выделяться смазка. Девчонка начала тихонько повизгивать и поддавать своим задиком навстречу моему языку. Я удвоил свои усилия: проводил языком по всей промежности – от дырочки попки до маленького детского клитора, засасывал в рот нежные лепесточки внутренних губок, вводил язык в обе ее дырочки. А когда я засосал в рот ее клитор, да, вдобавок, начал теребить его языком, Иришка всплеснула бедрышками, напряглась, и, с коротким криком, кончила. Пока девчонка тащилась от кайфа, я выпрямился и начал вставлять хуй между пухлых голых губок. Нащупав залупой маленькую дырочку, я поднатужился и начал входить в нее. Дырка оказалась очень тугой. Хуй входил в нее с большим трудом, но я все-таки я засунул его полностью и уперся залупой в детскую матку. Я осторожно начал двигаться вперед-назад. Детская писька постепенно растягивалась, и хую становилось все свободнее. Я решил поменять дырки и приставил хуй к дырочке попки. На удивление, эта дырка оказалась куда эластичнее передней. Кольцо сраки моментально растянулось, и хуй провалился в потроха малышки. Жар и узость ее кишки, возбуждение от того, что я ебу ребенка в попку, скоро сказались, и я начал кончать. Я выдернул хуй из растянутой детской попки и начал поливать спермой ее лобок, животик и сисечки. Бабы завизжали от восторга и стали слизывать мою сперму с тела Иришки. Мой хуй они тоже вылизали до зеркального блеска. Затем бляди подхватили со стола детское тельце и гурьбой повалились на диван. Там они без разбору начали лизаться и дрочиться, засовывая пальцы в первые попавшиеся дырки.
Тут я вспомнил про Надьку, которая ожидала в холле. Меня охватила дикая злость на нее, и я решил ее наказать. Пока бабы были заняты и не обращали на меня внимания, я подхватил со столика плетку и вышел в холл. Посреди холла валялся Надькин балахон, а сама она сидела голая, раскорячившись в кресле. На ее толстом животе лежали огромные сиськи с толстыми коричневыми сосками. Ноги лежали на подлокотниках кресла, а между толстых ляжек чернела жутко волосатая пизда, в которую Надька с остервенением двумя руками заталкивала гигантский самотык. Увидев меня, она остановилась, но самотык из пизды не вытащила. Я подошел поближе, заглянул в ее испуганные глаза и тихо, но уверенно, приказал:
- Сиди тихо. Руки за голову.
Надька бросила самотык и завела руки за голову. Я поднял свою ногу, уперся ступней в самотык и начал медленно, но сильно, на него давить. Резиновый хуй начал погружаться внутрь пизды, разрывая все на своем пути. Надьке было ужасно больно. Она хотела было заорать, но вспомнив о своих покровительницах за стеной, закусила губы. У нее вырвался только приглушенный стон, а из глаз полились слезы. Я продолжал давить на хуй, втрамбовывая его ей в матку. Я остановился только тогда, когда все сорок сантиметров хуя полностью были в ее пизде. Не снимая ногу, я наклонился к ее лицу и спросил:
- Теперь ты понимаешь, что чувствуют твои девочки, когда им рвут детские письки и попки?
Надька, молча, кивнула, а я, выдернул хуй из ее пизды и с размаху засадил его ей в сраку. Самотык был весь в ее крови и смазке, дырка сраки была широкой и мокрой, так что хуй влез ей в жопу до конца. Не обращая внимания на Надькины стоны, я схватил плетку и без разбора начал пороть ее: по сиськам, по животу по ляжкам, по окровавленной пизде. Я остановился только тогда, когда понял, что Надька потеряла сознание. Я похлопал ее по щекам и, когда она открыла глаза, приказал:
- Тоське ни слова. Приведи себя в порядок, оденься, оближи хуй дочиста и жди. Поняла?
Надька опять, молча, кивнула, и я, прихватив плетку, вернулся в зал. Картина там почти не изменилась. Мои бляди все еще дрочились на диване. Правда, впятером. Анька сидела сбоку на кресле, держа на руках Иришку. Она гладила ее по головке и что-то шептала на ухо. Видимо, утешала. Тут из-под груды тел на диване показалась Тоськина голова и произнесла:
- А, Хозяин! Где ты ходишь? Девочке давно пора спать. Позови Надьку.
Я открыл дверь в холл и пригласил Надьку войти. Она уже была в своем балахоне. Так что следов моей экзекуции никто не заметил. Но я видел, с каким трудом ей дается каждый шаг. Анька с Иришкой на руках подошла к Надежде, помогла Иришке надеть балахон и что-то прошептала на прощанье. Надька с Иришкой удалились. Бабы тоже начали подниматься с дивана.
- Пора, наверное, и нам баиньки, - томным голосом, потягиваясь, сказала Тоська.
- Ну, нет, - решительно прервал ее я, - У вашего хозяина остался напоследок еще один коронный номер. Слушайтесь меня и выполняйте все приказы.
Я лег на спину на пол на ковер, поднял ноги, согнул их в коленях и приказал подставить под них стулья. Теперь мои ступни лежали на сиденьях стульев пальцами вверх. Я развел руки в стороны, и поднял вверх кисти рук, уперев локти в пол и сжав кулаки. Бабы с удивлением помогали моим приготовлениям. Я приказал им взять массажное масло и обильно полить мои кисти и ступни.
- А вот теперь я выебу всех вас одновременно! Двое садитесь на ноги, двое - на руки, Тоська – на хуй, а Инга – на лицо.
Бляди завизжали от восторга. Налоговичка и таможенница, раскорячившись, натянули на мои ступни свои дырки. Их пиздищи были так хорошо раздрочены, что мои ноги провалились в них по самые пятки. Зампред и Анька широко расставили ноги и стали садиться своими передними дырками на мои кулаки. Мои руки вошли внутрь до середины локтя. Тоська перекинула через меня ногу и уселась на мой торчащий хуй, причем, сракой. А Инга села своей пиздой мне на лицо. Я начал вылизывать ее дырку, а бабы – прыгать на моих конечностях. Все были настолько возбуждены, что бабы хором начали кончать, а я вылил в Тоськину сраку остаток спермы. Бабы с трудом слезли с моих рук и ног, Инга сползла с лица, а Тоська – с хуя. Пока она стояла раком, переводя дух, бабы успели вылизать ей очко и высосать из него сперму.
Все быстро ополоснулись в душе, оделись и начали дожидаться своих машин. Бабы со всех сторон липли ко мне, наперебой благодарили за незабываемый вечер, совали свои визитки и выражали надежду на будущие встречи. На часах было уже около двенадцати, когда все разъехались. Мы с Тоськой уезжали последние на ее «Мерине». Сев вместе со мной на заднее сиденье, Тоська приказала водителю:
- Сначала завезем моего гостя в общагу, а потом отвезешь меня домой. Только езжай помедленнее. У нас важный разговор, - и подняло стекло, отделяющее водителя от салона.
Машина тронулась, Тоська посмотрела на меня внимательно и сказала:
- Первый урок, Леонид Владимирович, Вы усвоили хорошо. Вечер вышел на славу. Теперь все эти коровы Ваши по гроб жизни. А теперь урок номер два. Я видела, что Вам очень жалко девчушку и Вашу злость на Надьку. Вы, очевидно, как то ее наказали, когда вышли в холл. Но, во-первых, на всех жалости не хвати, а, во-вторых, Надька не злая. Это только ее работа. Она хорошо следит за своими девочками, и ни одна из них не оказалась под забором после выхода из пансиона. Все они хорошо устроены. Так что не рвите себе сердце по пустякам. У меня есть кассета про ее пансион. Зайдите ко мне в понедельник, я дам ее Вам посмотреть.
И запомните еще вот что. Вы должны четко очертить свой круг. Границу, за которой будут все Ваши близкие люди. Вот за них Вы можете и жизнь отдать. У львов в дикой природе существует семья – прайд. Это их семья, их дом, их крепость. Создайте себе свой прайд. Берегите и охраняйте его. И Ваша жизнь приобретет смысл.
Тоська помолчала, а потом уже лукаво проговорила:
- Ну, что, умная я баба? Это потому, что хорошо выебанная. Правда, пизда немного побаливает. Полечишь старушку?
Тоська откинулась на спину и задрала платье до пояса. Трусов под ним не было. В темноте салона я не видел ее пизду, но по запаху понял, что она снова течет. Я наклонился, подложил под Тоськину жопу руки и погрузил лицо в ее пиздищу. От нее исходил запах хорошо вымытого тела и женской смазки. Я с удовольствием вылизывал ее дырку, засасывал в рот срамные губы и клитор. Вскоре Тоська мелко задрожала и кончила. Это было как раз вовремя, потому что мы подъехали к общаге. Тоська опустила подол, поцеловала меня в измазанные в ее соках губы и вытолкнула из машины.
«Мерин» лихо развернулся и укатил, увозя Тоську. А я пошел домой отсыпаться перед завтрашней вечеринкой.