Назад в восемнадцать (перевод)

[Willy37]

Назад в восемнадцать (перевод)

-...и еще раз огромное спасибо за помощь с Патти, - сказала Марта.

- Всегда рад помочь, - ответил мистер Паттерсон.- Мне кажется, тебе стоит послать ко мне и Стефани. Сегодня утром я чуть не сбил ее когда она выскочила на дорогу прямо перед бампером моей машины. А когда я отчитал ее за то, что она не только переходит дорогу в неположенном месте но еще к тому же при этом не смотрит по сторонам, юная нахалка мне нагрубила!

Стефани, сидя на полу в гостиной, читала позаимствованный у племянницы рок-журнал и старательно игнорировала беседу мистера Паттерсона со своей старшей сестрой Мартой. Но упоминание об утренней перепалке с означенным мистером привлекло внимание женщины.

Улица в пригороде, на которой жила Марта, была достаточно тихой, ездили по ней более-менее только жители района, и Стефани нетерпеливо оборвала абсурдную лекцию Паттерсона об опасности перехода через улицу в неположенном месте. «Когда едешь по улице в жилом квартале со скоростью в три раза больше разрешенной надо на дорогу смотреть а не крутить ручки радио, старый маразматик!»

Конечно, насчет «старого маразматика» Стефани несколько переборщила: Паттерсон был вовсе не так уж стар, ему вряд ли исполнилось шестьдесят. Но ее настроение заметно улучшилось когда она увидела как тот покраснел от злости.

Сейчас Стефани терялась в догадках. «Юная нахалка? Мне тридцать лет! Он что, и правда из ума выжил? И зачем бы это Марте посылать меня к нему?» Тем не менее, она благоразумно хранила молчание пока сосед не отправился восвояси.

Видя недоумение на лице младшей сестры, Марта сама ей все объяснила. Когда Патти, дочь Марты — и, следовательно, племянница Стефани — плохо себя ведет, ее посылают на порку к мистеру Паттерсону.

Стефани была в шоке. Она знала, что ее 19-летнюю племянницу до сих пор порют за различные провинности и при случае поддразнивала девушку, забавляясь ее смущением. Но ей и в голову не могло прийти, что сестра препоручает воспитание дочери соседу. - Мистер Паттерсон – большой мастер вправлять мозги непослушным старшеклассницам. Многие родители в нашем квартале регулярно прибегают к его услугам, - продолжила свои объяснения Марта. - Похоже, его навыки в этом деле произвели на Патти впечатление, так как ее поведение заметно улучшилось после того как она стала ходить к нему.

Марта улыбнулась:
- Я полагаю, дополнительный стыд из-за того ей что приходится снимать штаны перед посторонним мужчиной служит отличным сдерживающим фактором.

Стефани сглотнула. Во время сегодняшней перепалки с мистером Паттерсоном, она физически чувствовала как его маслянистый взгляд словно ощупывал ее голые ноги. Мысль раздеться перед этим сатиром была слишком унизительной чтобы додумать ее до конца...

Но она все еще не до конца разобралась в ситуации.
- А что это за чушь насчет того чтобы прислать к нему меня? - спросила она.

- Мистер Паттерсон впервые увидел тебя сегодня утром, сестренка, - объяснила Марта. - Он знает, что ты моя младшая сестра, но он не в курсе что тебе тридцать лет и что ты врач, - она усмехнулась. - Посмотри на себя со стороны: ты сидишь на полу, босая, в обтрепанных узких джинсовых шортах и майке не доходящей до пупка и читаешь «Rolling Stone». Разумеется, он принял тебя за избалованную и нахальную старшеклассницу. А с учетом вашей утренней встречи и твоего внешнего вида всякому понятно, что у тебя серьезные проблемы с дисциплиной. Он всего лишь предложил свою помощь, - пожала плечами Марта.

Стефани невольно вздрогнула, поняв в чем именно заключается предложенная помощь...

- Это так просто, - беспечно объяснила Марта. - Я нацарапаю записку с объяснениями за что и как именно тебя надо наказать. Ты отнесешь записку мистеру Паттерсону, и он подрумянит тебе попку. Вот и все...

Стефани лишилась дара речи. Сестра говорила таким тоном будто речь шла о том, чтобы сходить в магазин за хлебом. Может ли небрежная записка от Марты превратить ее в еще один охотничий трофей мистера Паттерсона?

Она ощутила беспокойное покалывание в ягодицах, а в ее сознании продолжали звучать слова Марты: «Вот и все...»

Ей было интересно и страшно одновременно. Она много раз обсуждала с сестрой свои фантазии на тему порки, но именно тот аспект этих фантазий, который больше всего ее и притягивал — потеря контроля и унижение — и не давал надменной женщине осуществить свою мечту.

Марта поняла о чем думает сестра, и ее посетила озорная мысль. Она вспомнила о фантазиях Стефани. Раз ее заносчивая сестра настаивает на том чтобы одеваться и вести себя как непослушная школьница, почему бы не поступить с ней как с таковой?

- Нельзя хамить старшим! - вдруг резко заявила Марта.

Стефани вздрогнула от неожиданности. Но потом понимающе улыбнулась. Может ли ее сестра думать о том же о чем она сейчас думает? Следующая фраза Марты устранила все сомнения.

- Сейчас я напишу записку, и ты немедленно отнесешь ее мистеру Паттерсону! - со значением сказала Марта.

Эта фраза перевернула весь мир Стефани. Вся ее жизнь, все ее достижения – отличные оценки в университете, тяжелая учеба на медицинском факультете, каторжный труд во время интернатуры и ординатуры и с таким трудом заработанное уважение коллег – все моментально испарилось. Доктор Стефани внезапно превратилась в девчонку, дрожащую от страха в ожидании давно заслуженного наказания.

Но она все еще колебалась, вспоминая как похотливый старикашка любовался ее голыми ногами:
- А если... если он решит спустить с меня штаны... или хуже того, трусы? Он ведь считает меня школьницей! - захныкала она. - Без тебя я буду там совершенно беззащитной!

- О да, - ответила Марта, явно наслаждаясь властью над младшей сестрой. - Но тебе стоило подумать об этом до того, как ты нагрубила ему сегодня утром, - добавила она снисходительным тоном. - И, кажется, наказание уже действует! Ты уже не выглядишь такой заносчивой!

Марту забавляла ситуация, в которую попала Стефани. Будет приятно лишить младшую сестру ее социального статуса, прав и привилегий и отдать на милость мистера Паттерсона. А позорная и весьма болезненная порка поперек его колен - отличное средство чтобы немного сбить спесь с избалованной дамочки которая слишком много о себе полагает.

- Это наказание – для твоей же пользы, и я думаю тебе нужно извлечь из него урок, - серьезно сказала Марта. - Твое заносчивое поведение и склонность перепоручать скучную работу другим может сойти тебе с рук в твоей больнице, но жить с тобой под одной крышей довольно неприятно. Мы тебя любим и радуемся когда ты нас навещаешь, но тебе не следует вести себя так как будто все обязаны танцевать вокруг тебя.

Тон Марты становился все более суровым по мере того как она отчитывала Стефани. К моменту когда она начала писать записку было ясно как дважды два что Марта разозлилась по-настоящему.

Стефани беспомощно ерзала глядя как ее суровая старшая сестра составляет подробную инструкцию о том как именно ее следует наказать. Со своего места она не могла прочесть всю записку, но те фрагменты, которые она смогла разглядеть, ей совершенно не понравились; «дерзкая», «избалованная», «ленивая», «непочтительная», «поставить в угол», «пристыдить» и «настоящими слезами».

И самое ужасное: Марта написала заглавными буквами и несколько раз подчеркнула зловещие слова «по голой попе».

«По голой попе?» - подумала Стефани. «Не может быть! Это ошибка! Я же не сопливая девчонка, а взрослая женщина!»

Стефани попросила дать ей прочитать записку, но Марта, мрачно улыбнувшись, ответила:
- Ты и так скоро узнаешь что там написано, юная леди.

Потом запечатала конверт и передала его сестре.

Стефани нервно уставилась на зловещий конверт. Было трудно поверить, что какой-то жалкий клочок бумаги который она держит в дрожащей руке может с легкостью лишить ее социального статуса… гордости… достоинства… штанов… а может даже и трусов!

Ее ягодицы невольно сжимались от нервного ожидания когда она беспомощно смотрела на роковое письмо.

Стефани решила попробовать другой способ. Ее наряд идеально подходил для жаркого летнего дня - короткие джинсовые шорты, майка, оставляющая пупок открытым, и сандалии, которые она снимала когда входила в дом — но ему определенно не хватало серьезности. Женщина понимала, что со стороны выглядит как распущенная девчонка.

- Можно я переоденусь в деловой костюм... или хотя бы распущу волосы? - предложила она.

- Мне кажется, ты одета просто идеально для того что тебя ожидает, - сказала Марта. - И вообще, думаю тебе стоит оставить здесь сумочку и сандалии. Не хочу, чтобы у тебя появились всякие интересные идеи — сбежать, вызвать такси или позвонить по телефону и позвать кого-нибудь на помощь.

Стефани поморщилась. Без документов она никак не сможет подтвердить свой настоящий возраст. Сестра собирается отправить ее к мистеру Паттерсону босой, полуголой, без документов и без гроша в кармане!

- Не волнуйся, сестренка! - игриво сказала Марта. - Все, что тебе сейчас нужно — это моя записка. Обо остальном позаботится мистер Паттерсон.

****

Стефани чувствовала себя как заключенный которого ведут на казнь когда несла зловещее письмо через улицу. Раскалившийся за день асфальт обжег ее босые ступни, и ей было слышно как смеется Марта у нее за спиной, когда она стремглав понеслась по горячей поверхности к дому мистера Петтерсона.

Подбежав к крыльцу, она заметила почтальона, который доставлял посылку в соседний дом. Тот вежливо улыбнулся и кивнул когда Стефани нервно улыбнулась в ответ. Но как только мужчина увидел запечатанный конверт в ее руке, его лицо расплылось в усмешке:
- Доставка в собственные руки, юная леди? - поддразнил он ее.

Почтальон потер свой зад, притворно скривился и расхохотался. Сомнений не было: он прекрасно знал с какой целью ходят к мистеру Паттерсону смущенные девушки с конвертами.

Стефани поморщилась. Несколько часов назад она бы объяснила этому низкооплачиваемому государственному служащему куда именно он может засунуть свой мешок для писем. Но она больше не была уверенной в себе взрослой женщиной; теперь она превратилась в нашкодившую девчонку, готовую на все лишь бы смягчить ожидающее ее наказание. Ей очень хотелось ответить ему какой-нибудь дерзостью, но Марта только что строго отчитала ее за подобное поведение, и она не сомневалась, что мистер Паттерсон добавит что-нибудь от себя к предписанному Мартой если услышит, что она «хамит» почтальону, который дразнит ее на крыльце его дома.

Поэтому она скромно опустила голову, закусила губу и поспешила к двери мистера Паттерсона. Прежде чем позвонить, она спрятала письмо за спину.

- А ты что здесь делаешь? - холодно спросил мистер Паттерсон, глядя на нее сверху вниз.

Слишком смущенная чтобы смотреть ему в глаза, Стефани переминалась с ноги на ногу, разглядывая при этом свои босые ступни. Осознав, что молчание слишком затянулось, она вынула из-за спины конверт и неохотно протянула его мистеру Паттерсону.

Сердитое выражение его лица сменилось широкой ухмылкой как только он увидел конверт.

- Превосходно! - сказал он с явным удовольствием. - Кажется, Марта решила поймать меня на слове и воспользоваться моим предложением. Просто восхитительно. Должен сказать, у меня чешутся руки поучить тебя хорошим манерам, юная леди!

Пока он открывал дверь и пропускал ее в кухню, она мысленно твердила «Я слишком взрослая чтобы мне спустили штаны для порки… я слишком взрослая чтобы…»

Но годы словно растаяли когда мистер Паттерсон, ознакомившись с запиской, расстегнул на дрожащей Стефани шорты, спустил их до щиколоток и перекинул ее через свое колено.

Скромные белые трусики с фиолетовыми динозавриками показались Стефани просто очаровательными когда она увидела их в магазине. Но теперь, услышав смешок мистера Паттерсона, женщина с ужасом поняла, что ее выбор нижнего белья рассеет последние сомнения — если они вообще у него были — что она слишком взрослая для порки без трусов.

[Willy37]

Стефани нервно покосилась на большую деревянную лопатку, лежавшую на кухонном столе. Она понимала, что если ее будут лупить этой штукой, она обязательно начнет дрыгать ногами…

И тогда, если она будет голой ниже пояса, старый сатир увидит все что у нее есть…

«Это ошибка!» - повторяла Стефани про себя. «Одно дело снять с меня шорты. Но он не снимет с меня трусы! Я уверена, в записке сказано 'Моя сестра слишком взрослая для того чтобы шлепать ее по голой попе'. Марта была сердита на меня, да я и правда вела себя как дерзкая несносная девчонка. Но она не позволит этому похотливому старикашке снять с меня трусы. Она не унизит меня таким образом! Этого просто не может быть!»

Ее ягодицы сжимались и подрагивали от беспомощного предвкушения, пока она напряженно ожидала начала экзекуции. Она разглядывала основательно потрепанную лопатку и думала о всех девушках, которых побывали здесь до нее. По крайней мере, подумала Стефани с каким-то странным облегчением, она в руках настоящего специалиста. Но ее тревожило как небрежно и деловито он начал ее раздевать, как будто это было абсолютно естественно.

И тут Стефани осознала: для мистера Паттерсона она всего лишь еще одна несносная девчонка. Поэтому оголить ей зад и как следует отшлепать будет для него обыденным делом, о котором он после даже и не вспомнит — а если и вспомнит, то только потому, что она наказана она будет не за абстрактный проступок по просьбе родителей, а за то, что нахамила лично ему сегодня утром.

Мистер Паттерсон еще раз внимательно перечитал записку и, улыбаясь, взял со стола лопатку.

Стефани покраснела как мак когда почувствовала как его дразнящие пальцы потянули вниз резинку ее трусиков…

****

Минут через десять попа Стефани была уже такой же красной как ее лицо. Несмотря на твердое намерение сохранить достоинство, она довольно быстро принялась умолять, плакать и дрыгать ногами. Паттерсон с явным удовольствием отчитывал ее как пятиклассницу, подчеркивая каждое слово ударом лопатки.

- Ты… была… плохой… плохой… плохой… девочкой! - приговаривал он сердитым тоном. - А плохих… девочек… больно… шлепают… по… голым… попкам!

Вначале Стефани отчаянно пыталась вытерпеть порку молча, но у опытного мистера Паттерсона были другие мысли на этот счет. Вскоре женщина уже обещала выполнять свои обязанности по дому, вести себя хорошо и перестать хамить старшим. Она извивалась и корчилась в то время как беспощадная лопатка неотвратимо отнимала у нее благопристойность и достоинство. Несомненно, медсестры и санитары в ее госпитале многое отдали бы чтобы посмотреть как высокомерная доктор Стефани виляет голым задом и обещает «быть хорошей»!

Было ясно, что ухмыляющийся сосед наслаждается каждым моментом ее унизительного падения, и самодовольное удовлетворение, звучавшее в его голосе, пронзало ее насквозь — в особенности потому, что она отдавала себе отчет в том что, дрыгая ногами и извиваясь у него на коленях, она выставляет на обозрение этому сатиру свои прелести.

Но что она могла сделать? Превосходный врач, специалист в своем деле, высокооплачиваемый профессионал исчез. Его место заняла дерзкая девчонка, которая наконец получает необходимое и заслуженное наказание. Все, что она может сделать – скрежетать зубами, дрыгать ногами, извиваться, лить слезы и обещать хорошо себя вести пока ее лицемерный сосед преподает ей урок который она никогда не забудет...

Самое ужасное было то, что урок усваивался. По мере того как ее попа становилась все более горячей, она чувствовала что начинает раскаиваться в своем поведении и в наглом ответе мистеру Паттерсону. Ее взрослое «я» исчезло, и теперь она клялась что станет почтительной и послушной юной леди.

- Я буду хорошей, мистер Паттерсон, - твердила она сквозь слезы. - Обещаю, я сделаю все что вы скажете, сэр! Пожалуйста, не надо! Я больше никогда не буду непослушной!

Стефани не сомневалась, что переживает самый унизительный момент в своей жизни.

Но, как оказалось, это было еще не самое худшее. В этот момент Паттерсон отложил лопатку и раздвинул ее ягодицы чтобы, как он выразился, «подрумянить ее между половинок » - как оказалось, исключительно чувствительное и болезненное место для порки. Пальцы его левой руки игриво щекотали вокруг «заднего входа» Стефани, в то время как его правая рука аккуратно шлепала ее между ягодицами. По щекам Стефани катились слезы. Она понимала что долго не сможет сидеть с комфортом...

*****

После только что испытанной боли и стыда ощущение прохлады от крема, которым мистер Паттерсон смазывал ее попу, было скорее приятным. Хотя, несомненно, это был всего лишь жалкий предлог чтобы полапать ее горячие саднящие половинки.

Стефани сбросила шорты и трусики когда дрыгала ногами во время порки. Она надеялась что ей разрешат одеться, но мистер Паттерсон велел ей встать в угол как есть, голой ниже пояса.

Во входную дверь позвонили. Стефани прикусила губу от ожидания пока мистер Паттерсон медленно прошествовал к входной двери. Она знала, что лопатка все еще лежит на столе. Поэтому женщина послушно осталась стоять носом в угол, держа руки на голове.

Как оказалось, это был давешний ухмыляющийся почтальон. Он — какая трогательная забота о гражданах! — специально заглянул напомнить мистеру Паттерсону, что в понедельник будет выходной и поэтому почту доставлять не будут.

Стефани казалось, что она чувствует как мужской взгляд медленно перемещается вверх вдоль ее прелестных ног и обнаженного зада в то время как почтальон подробно и не торопясь объяснял мистеру Паттерсону каким именно образом федеральные выходные отражаются на работе почты.

- Кажется, у вас сегодня гости, - сказал он непринужденно, как будто только что заметил полуголую женщину в углу. - Кто же эта везучая юная леди?

- А, это Стефани, младшая сестренка Марты, - ответил Паттерсон.-Кажется, наша восемнадцатилетняя соседка стала слишком велика для своих штанов, и Марта решила, что будет полезно снять их с нее вместе с трусами, перекинуть ее через колено и провести с ней небольшую беседу о том как следует себя вести воспитанным девушкам. Она уже раскаялась в своем поведении и снова стала послушной, - он усмехнулся. -Дерзкие девчонки живо прикусывают свои острые язычки когда на виду появляется вот эта лопатка, а их трусики оказываются на полу.

Стефани кипела от гнева и унижения пока смеющиеся мужчины разглядывали ее полуобнаженное тело и небрежно обсуждали ее порку. Эти двое болтали об ее постыдном наказании и «очаровательной попочке» с такой непринужденностью как будто речь шла о погоде…

Почтальон был явно разочарован когда телефонный звонок прервал бесплатный эротический спектакль, и мистер Паттерсон наконец закрыл за ним входную дверь.

- Да, Марта, она здесь, - весело ответил мистер Паттерсон; можно было подумать что речь идет о потерявшейся кошке. - Стоит в углу у меня на кухне, и ее непослушная красная попка выставлена на всеобщее обозрение.

Стефани заскрежетала зубами в бессильной ярости когда услышала как ее сестра смеется на другом конце провода. Когда-нибудь Марта за это заплатит!

- Шарлотка? Превосходно, спасибо, Марта! Пожалуйста, приноси ее сюда, - сказал Паттерсон. - Я сварю кофе, и мы сможем ее попробовать пока наша негодница будет отбывать свой час в углу.

Его следующие слова заставили Стефани тихо заплакать от стыда.

- Разумеется, приводи с собой Патти и ее подруг, - тепло сказал он. - Они всегда желанные гости в моем доме. Думаю что вид горячей красной попки Стефани послужит для них отличным напоминанием о том, что бывает девушкам которые грубят тем кто лучше их.

Стефани всегда командовала Патти и понимала, что племянница с радостью ухватится за возможность увидеть свою высокомерную утонченную тетю в роли только что отшлепанной девчонки. Она содрогнулась представив как эти старшеклассницы будут злорадно ухмыляться, глядя как она переминается с ноги на ногу в углу с выставленным на публичное обозрение огненно-красным голым задом. А ведь Патти наверняка расскажет им сколько лет ее тете на самом деле!

- Да, я вот о чем подумал, Марта. Мне нужна помощь чтобы сделать кое-какие работы по дому: вынести мусор, отскрести полы, постричь газон, повыдергать одуванчики, в общем, всякие дела в таком роде, - сказал Паттерсон. - Если Стефани поработает остаток дня сегодня и завтра, я заплачу ей… скажем пять долларов.

Пять долларов! У нее выходные! Длинные выходные! А этот мерзавец хочет, чтобы вместо заслуженного отдыха квалифицированный специалист с шестизначной годовой зарплатой горбатился на этой жаре, перетаскивая мусор и вырывая сорняки, и все за какие-то паршивые пять долларов! Она не верила своим ушам. Но следующее заявление сразу же лишило ее охоты спорить:

- Разумеется, некоторые из этих обязанностей не слишком приятны, так что, если ты не против, я буду держать под рукой лопатку на случай если у Стефани возникнут возражения. Кроме того, рядом с входом в подвал у меня висит старый ремень для правки бритв, и у меня давно не было случая пустить его в ход. Может быть, заставить Стефани смазать его маслом – так, на всякий случай?

После небольшой паузы, он продолжил:
- Прекрасная идея, Марта... Я буду рад если Патти придет сюда и будет присматривать за работой Стефани когда меня здесь не будет. Очень любезно с ее стороны что она вызвалась мне помочь.

Стефани вдруг осознала, что в ее нынешнем образе она младше своей девятнадцатилетней племянницы. Она представила себе как Патти прохлаждается в шезлонге, держа в руке стакан лимонада, рядом с ней лежит проклятая лопатка или может даже тот самый ремень который мистер Паттерсон хотел смазать маслом, а она, Стефани, выдергивает бесконечные сорняки под палящим солнцем.

Стефани была вне себя от злости. И хотя она стояла в нескольких метрах от телефона, ей было слышно как хихикают Марта и Патти. Но что она может сделать? Ее сумочка со всеми документами осталась у Марты, а сестра явно не собирается объяснять мистеру Паттерсону кому тот собирается заплатить пять долларов за полтора дня работы по дому.

Да, похоже что эти длинные выходные действительно будет очень, очень длинными…